---

Дата публикации: 21.12.2015

Именно так звучало название пленарного заседания II Междисциплинарного научного форума «Неделя науки в Москве» (MSW 2015), прошедшего с 7 под 12 декабря 2015 года в Сколково и РАН. И хотя организаторы сразу же уточнили, что ключевое слово в этом вопросе – «зачем», а в необходимости развития науки для страны никто не сомневается, формулировка вопроса для непосвящённого наблюдателя звучит, как минимум, провокационно.

Представляется, что логичней было бы как раз сначала продумать комплекс задач, подлежащих решению в ближайшие 10-20-50 лет, и лишь потом обсуждать вопрос целесообразности. Разумеется, развитие науки – это и профессиональная реализация учёных, и источник новых технологий, внедрение которых – залог конкурентоспособности экономики, основа технологической независимости, источник неуклонного повышения качества жизни. Но в масштабах государства, по всей видимости, наука – прежде всего, необходимый инструмент, позволяющий решать широкий спектр стратегических задач.

Согласно поручению президента России, в настоящее время ведётся разработка стратегии научно-технологического развития РФ на долгосрочный период. Возможно, после чёткой формулировки целей, стоящих перед научным сообществом, и создания работающих механизмов их достижения отношения между наукой и производством, как и между наукой и государством, станут более чёткими и определёнными. Пока же отечественная наука сталкивается с целым рядом системных проблем, которые если и решаются, то фрагментарно. В самом непростом положении оказалась фундаментальная наука, поскольку возврат инвестиций в случае финансирования фундаментальных исследований не всегда легко оценить и просчитать.

Управление

Учёным-теоретикам, занимающимся фундаментальными исследованиями, всегда был присущ некоторый снобизм. Разговоры о практической применимости, внедрениях, финансовой отдаче они ведут весьма неохотно. Позиция эта понятна и, возможно, даже оправданна: даже если какой-то научный результат кажется неприменимым и ненужным, это вовсе не означает, что он не будет востребован через некоторое время. Но монетизация его, равно как и коммерциализация исследований в целом, становится проблематичной. Президент РАН Владимир Фортов напомнил собравшимся, что изобретение электричества – результат фундаментальных исследований Майкла Фарадея, а не следствие инновационного преобразования свечи. Действительно, стране нужна сильная теоретическая математика, физика, биология, ориентированные даже не на завтра, а на послезавтра. Действительно, оценить прикладное значение фундаментальных разработок порой невозможно. Но если совсем не загружать коллективы учёных проблемами прикладных исследований и их внедрения, значит, этим должен заниматься кто-то ещё.

Руководитель ФАНО Михаил Котюков подчеркнул, что долгосрочный прогноз по перспективным направлениям исследований может и должно формировать само академическое сообщество, не перекладывая эту задачу на государство. Однако, как отметил генеральный директор ОАО «РВК» Игорь Агамирзян, инициатива по коммерциализации тех или иных исследований крайне редко исходит от самих учёных. Учёные же считают, что фундаментальную науку должно финансировать государство, опираясь на доверие к учёным. Бюрократов, считающих что «учёные должны быть всегда подгоняемы», как сказал Владимир Фортов, «учёные не любят».

Напомним, что в октябре 2015 года Владимир Фортов объяснил редкое попадание отечественных учёных в список претендентов на Нобелевскую премию тяжёлым положением науки в России.

В целом ситуация с управлением наукой действительно странная: ФАНО осуществляет общее руководство научными институтами, но не может расставлять для них приоритеты по направлениям исследований, Минобрнауки осуществляет регулирование и тоже не может формулировать научные задачи, РАН видит приоритеты, но не может ставить задачи перед институтами, потому что ими управляет ФАНО. Замкнутый круг? Интересно, что кроме академиков РАН, сложившееся положение, похоже, никого не беспокоит.

Критерии успеха

Об успешности работы того или иного научного учреждения в последнее время принято судить по наукометрическим показателям – количеству научных публикаций и цитированию. И коль скоро эти показатели увязываются с карьерным ростом, оценкой работы научных институтов и даже финансированием, трудно воздержаться от искушения их накрутить. Накручиваются индексы сравнительно легко: достаточно оплатить публикации в сомнительных наукообразных журналах, которым удалось попасть в базу Web of Science (WoS) или Scopus. Известно, что малазийские коллеги экспертов нашего Минобрнауки в своё время ввели специальные чёрные списки таких журналов и не учитывали их при оценке своих научных организаций. Российскому министерству образования до такой жёсткости ещё далеко, но даже неотфильтрованные цифры пока не очень радуют: по показателям WoS Россию обгоняют не только страны Западной Европы и США, но и Бразилия, Южная Корея, Испания и Индия.

3 декабря 2015 года в рамках «ВУЗПРОМЭКСПО-2015» ведомство Ливанова провело торжественную церемонию награждения учёных и организаций по результатам публикационной активности и цитируемости по базе WoS. Ничуть не умаляя заслуг российских учёных, заметим всё же, что из признанных высокоцитируемыми 1360 публикаций лишь 78 (это 6%!) представляют собой результат работы, выполненной без соавторства с иностранными специалистами. По этому показателю (доля национальных исследований) Россию, к сожалению, обгоняет даже Никарагуа.

Финансирование

Заместитель министра образования и науки РФ Людмила Огородова заявила, что привлечению внебюджетного финансирования могло бы помочь «налаживание трансфера знаний из лабораторий в конструкторские бюро, а оттуда в цеха». По словам Огородовой, в настоящее время финансирование науки в РФ растёт, хотя и не очень высокими темпами: вклад бизнеса в финансирование НИОКР в России составляет в среднем 0,8%, в то время как в развитых странах эта цифра доходит до 17%. Тем не менее, в глазах Минобрнауки картина получается вполне оптимистичной. Как отметила Людмила Огородова, «по паритету покупательной способности бюджетное финансирование науки в России занимает сегодня пятое место в мире».

«Российское государство рассматривает науку в качестве одного из приоритетных направлений развития страны, а также поддержку фундаментальных исследований, практическое применение результатов, популяризацию в обществе. И это не просто слова: ежегодно на поддержку научных исследований и разработок государством выделяется более 800 млрд рублей», – сообщила Людмила Огородова 11 декабря 2015 года на пресс-конференции в ТАСС. Цифра впечатляет, но в расчёте на душу населения в России расходы на науку в 7 раз ниже, чем в Германии, Японии, и США. Обгоняет нас и Китай – при том, что население там значительно больше, чем в России. И расходы на одного учёного, включающие оборудование, гранты, и оплату труда, в том же Китае выше в 4 раза.

Кадры

«Средний возраст академика — 75 лет! Мне тоже сейчас 75. У меня одному академику 92 года, он пятидесятилетних многих стоит, но таких почти нет, их мало. Что вы от них хотите, это же старики!» – цитирует ИА REGNUM академика РАН, директора Института океанологии РАН Роберта Нигматулина. По словам учёного, возглавляемый им институт испытывает серьёзные проблемы с привлечением молодых (до 50 лет) докторов наук. Не привлекает молодых учёных даже введённое недавно звание «профессора РАН». Пока молодёжь не обретёт уверенность в том, что расходы на научные исследования не будут сокращаться, не будет видеть реальную перспективу для собственного научного роста и не получит возможность при этом получать достойную зарплату, вопрос с притоком молодёжи в науку вряд ли будет решён. Впрочем, по данным Минобрнауки, причин для тревоги нет. Как сообщила Людмила Огородова, за последний год «возраст исследователей до 40 лет вырос в России с 36 до 41%, это существенный результат». При этом, как сказала Огородова, сославшись на данные Росстата, «количество исследователей увеличилось более чем на 4,5 тысячи человек».

С подготовкой молодых учёных тоже далеко не всё просто. Вузы порой настолько шокированы уровнем подготовки школьников, что вынуждены, прежде чем приступать к преподаванию своей учебной программы, проводить занятия, компенсирующие пробелы в знаниях из программы школьной. И если из такого студента можно, скрепя сердце, получить инженера средней руки, то гениального конструктора не получишь точно.

«”Звёздочек” мало, – посетовал в интервью порталу profiok.com Евгений Кузьменков, директор по персоналу и организационному развитию АО «Вертолёты России». – Можно и людей набрать, и молодёжь подготовить, а вот талантливых конструкторов уровня Николая Камова и Михаила Миля сегодня нет».

С теми студентами, кто хорошо учится и подаёт большие надежды, возникает другая проблема: за ними идёт самая настоящая охота со стороны зарубежных стран. Отличникам предлагается стажировка за рубежом, после чего они получают предложение о работе. Что же получается? Российские вузы готовят специалистов для других стран, а отечественная наука страдает от кадрового дефицита. Значит, необходимо начинать битву за умы: например, повышать престиж научного работника в России.

Популяризация через конкурс

Как известно, первое, что приходит в голову чиновника Минобрнауки для решения любой задачи, – это проведение конкурса. Не стала исключением и популяризация науки: ведомство торжественно анонсировало проведение II ежегодной премии «За верность науке», призванной «стать инструментом более тесной коммуникации журналистского и научного сообществ». Учёных, журналистов и бизнесменов, проявивших себя на ниве повышения престижа научной деятельности и популяризации российских научных разработок, наградят на торжественной церемонии в День российской науки, 8 февраля 2016 года. К проведению конкурса подчинённые Дмитрия Ливанова отнеслись с высшей степенью серьёзности. Как сообщается на сайте ведомства, для проведения конкурса была разработана специальная электронная система, при помощи которой члены экспертного совета премии проголосуют за победителей «в недоступных чужому вмешательству личных кабинетах на специальном сайте».

Ещё одним очевидным шагом на пути популяризации науки, очевидно, станет присвоение появившемуся около космодрома «Восточный» городу в Амурской области имени Константина Эдуардовича Циолковского. Как сообщается на портале правительства, этот шаг станет «достойным увековечиванием имени великого учёного».

Будущее за корпорациями?

Выступая на «ВУЗПРОМЭКСПО – 2015», глава Минобрнауки Дмитрий Ливанов заявил, что вузы давно уже перегнали научные институты в развитии науки. На фоне сокращения численности сотрудников институтов РАН вузы, наоборот, принимают на работу инженеров и учёных. «Вот уже несколько лет наши ведущие университеты производят научных публикаций больше, чем институты ФАНО», – цитирует Ливанова «Интерфакс». Оставим интерпретацию этого показателя на совести главы Минобра: всем понятно, что в непростых бюджетных условиях борьба за финансирование между ведомствами развернётся нешуточная. Да и отношения к реальной жизни вся эта возня имеет мало: пока учёные и чиновники делят сферы влияния, вопрос развития науки, как и вопрос подготовки квалифицированных кадров, похоже, лёг на плечи отечественных предприятий и корпораций.

Так, Объединённая авиастроительная корпорация (ОАК) в течение ближайшего года выделит 200 миллионов рублей на финансирование научно-исследовательских работ МАИ, проводимых в интересах корпорации. Одновременно корпорация заключила соглашение о сотрудничестве с правительством Москвы о развитии крупнейшего в России центра авиастроения. На восьми предприятиях ОАК в Москве работают более 35 тысяч человек, и в этом году потребуется более тысячи специалистов. Создаваемые в городе технополисы и технопарки должны будут и популяризовать современные разработки в области авиастроения, и помогать готовить кадры для предприятий, и развивать отечественную науку. Неудивительно, что общество больше склонно доверять такому подходу, чем планам на песке. Во время «Недели науки в Москве» были обнародованы результаты социологического исследования НИУ ВШЭ, касающегося будущего отечественной науки. По данным опросов, наши соотечественники связывают научный прогресс не с вузами и научными институтами, а с научными центрами, которые образуются внутри корпораций. При этом большинство опрошенных (более 60%) уверены, что заказ на научные исследования должен формироваться государством и бизнесом, а не самими учёными.

Комментарий profiok.com

Удивительно, но министерство образования упорно не видит никакой опасности в целенаправленной работе зарубежных стран по переманиванию талантливых специалистов. Президент России Владимир Путин неоднократно высказывался на эту тему, а недавно даже учредил специальные гранты для талантливых студентов, которые возьмут на себя обязательство остаться работать в России после того, как закончат учёбу. Молодые таланты будут ежемесячно получать по 20 тысяч рублей, а если они решат покинуть страну, то эти деньги придётся вернуть. Сделано это, на наш взгляд, скорее, от безысходности, чем в надежде, что подобная сумма остановит талантливого математика или физика, получившего предложение о высокооплачиваемой работе из-за рубежа. Да и потенциальному работодателю несложно будет компенсировать 4000 долларов за год обучения, зато с гарантией: президентская стипендия – значит, хороший специалист.

Министр образования РФ Дмитрий Ливанов в недавнем интервью The Washington Post на вопрос о том, согласен ли он с заявлением Владимира Путина об иностранных грантах как о попытках украсть талантливых российских учёных ответил уклончиво: «Нет ничего плохого в том, чтобы искать ярких и талантливых молодых учёных по всему миру. Любое государство, желающее иметь первоклассных учёных, будет это делать. Наиболее важным для нас является то, чтобы это никак не было связано с политической активностью. Я считаю, что любая международная программа, нацеленная на развитие прикладных, гуманитарных или общественных наук, действующая в нашей стране, не сможет вызвать негативной реакции до тех пор, пока это просто научная программа, не связанная с финансированием политической активности или погружением молодёжи в политическую активность». Что ж, как сказала Вероника Крашенинникова в эфире «Русских новостей», «министерству образования нужно решить, на какую страну оно работает».

Ещё удивительнее, что деятельность ведомства Ливанова не слишком беспокоит руководство страны. Заседание Госсовета, на котором ведомство представит президенту доклад о совершенствовании системы образования в России, запланировано на 23 декабря 2015 года. Судя по запланированному на этот же день «торжественному приёму, посвящённому встрече 2016 года, для членов Госсовета с супругами», чиновникам министерства образования опасаться нечего: кто же станет портить настроение перед «корпоративом»? Так что в новый год – с лёгким сердцем. А там, глядишь, и с наукой всё как-нибудь разрешится. Предприятия помогут, например.

Фото: пресс-служба Минобрнауки РФ.

Источник публикации: Компетенции успеха