---

Дата публикации: 06.10.2015

А. Князева― Добрый день, у микрофона Анна Князева вы по-прежнему слушаете «Эхо», и в нашей студии гость Константин Бабкин, предприниматель и политический деятель. Здравствуйте, Константин.

К. Бабкин― Здравствуйте, здравствуйте.

ДАВАЙТЕ ЗНАКОМИТЬСЯ.

Константин Бабкин, председатель федерального совета партии «Дело», президент ООО «Новое содружество», и ассоциации «Росагромаш». В 1994 году окончил факультет молекулярной химической физики московского физико-технического института, имеет научные публикации по теории отверждения полимеров. Автор книги «Разумная промышленная политика, или как нам выйти из кризиса». Удостоен звании «почетный машиностроитель России».

А. Князева― «Российская экономика от потрясений к оздоровлению»,— так звучит тема, которую мы будем обсуждать с Константином, в ближайшем эфирном отрезке. И она выбрана не случайно. Буквально несколько дней назад, именно этой теме была посвящена одна из секций Московского экономического форума.

К. Бабкин― Да, Анна. Московский экономический форум уже проходит… Ну, прошел уже сам по себе три раза, ну и в промежутках между ежегодным событием проведением форума проходят секции, где мы рассматриваем различные вопросы развития сельского хозяйства, политику ЦБ. В этот раз мы говорили – да, в целом о стратегии выхода из кризиса. Ну, в принципе вот все уже почти 4 года мы говорим о том, что потенциал экономики России огромен, что он сегодня не реализуется, у нас есть все для развития не хватает единственной вещи – это правильной экономической политики. Вот собственно об этом на днях говорили опять.

А. Князева― Тогда объясните, пожалуйста, чем отличается ваш форум от остальных? Прошел сочинский форум, ежегодный, известный международный форум в Санкт-Петербурге. В прошлом году Москва триумфально провела всемирный конгресс предпринимателей. Вы какую-то особую нишу здесь занимаете, вы ставите какие-то конкретные определенные задачи? Вы альтернатива, или вы все-таки дополнение к тому форумному международному и конгрессному процессу, который присутствует в Москве?

Для Справки―

Мэф― международная экспертная площадка по выработке стратегических решений, и антикризисных программ, направленных на развитие экономической политики в России. Впервые прошел в Москве, в 2013 году на площадке МГУ имени Ломоносова. Задачи форума – анализировать противоречие доминирующего курса развития России, оценивать потенциал и возможности для реализации альтернативного экономического развития страны.

К. Бабкин― Ну вы знаете, вот такие официальные форумы, которые поддерживаются правительством или президентом, у них своя задача, как бы оправдать существующую экономическую политику, и привлечь какие-то новые силы для ее реализации, этой экономической политики. У нас цель немного другая, у нас немного отличенный взгляд, над нами не доминирует вот такая теория рыночного фундаментализма.

А. Князева― То есть у вас взгляд крепких хозяйственников.

К. Бабкин― Вот наверное будет правильно так сказать, хотя у нас есть не только хозяйственники, среди основателей есть… Хотя если посмотреть на сопредседателей форума, то мы увидим и ректора МГУ Садовничьего, и директора института экономики академии наук Гринберга. То есть, в целом мы, конечно, опираемся на реальное производство, и на хозяйственников, да. И поэтому у нас взгляд такой альтернативный, потому, что хозяйственники, производители не сырьевых товаров, они находятся сегодня на периферии. Зрение правительства, или доминирующего учения экономического. Поэтому у нас получается такой оппозиционный флер, такой налет нашего форума. Нам не нравится то, что происходит в стране, мы видим огромный потенциал, и предлагаем свои рецепты, которые отличаются от тех что звучат на других форумах.

А. Князева― Отчасти вы предвосхитили мой следующий вопрос. Потому, что критиковать умеют все, а найти какой-то конструктив, какое-то движение, которое даст развитие не по инерции, а именно поступательное такое движение экономики, это предлагают единицы. Но кстати говоря, насколько я понимаю, даже с трибун форума в Санкт-Петербурге, из уст очень многих людей, в частности я вспоминаю выступление господина Кудрина, звучала критика в адрес действующей экономической политики. Так что в этом я не соглашусь с вами, что всегда все в одну дуду дуют на такого рода встречах. Но если возвращаться к Московскому международному форуму, к участникам, которых приглашаете вы, я хотела бы все-таки сказать, что наверное вы не редко говорите о системных рисках экономики. Но поскольку это такое растянутое глобальное понятие, то не могли бы вы его как-то сузить и конкретизировать, и представить может быть несколько глобальных проблем, с точки зрения вашей отрасли – отрасли сельскохозяйственного машиностроения, в которой вы работаете.

К. Бабкин― Ну вы знаете, я бы в данном контексте не отделял нашу отрасль от всей экономики. У нас в стране одна проблема: мы молимся в экономике не тем богам. То есть, стержнем экономической политики, который кстати заложил от же Кудрин, является борьба с инфляцией, накопление денег за рубежом, членство ВТО, проведение имиджевых проектов. И ради этих всех вещей, частые и постоянно даже приносятся в жертву интересы наших людей, которые занимаются производством: интересы аграриев, интересы промышленников. Вот например задранные процентные ставки ЦБ, и соответственно огромная стоимость кредитов говорят, что это для борьбы с инфляцией, но это же подрубает наше производство. Это один их многих примеров, когда хозяйственников отодвигают на периферию, поэтому у нас свои взгляды, радикально отличающиеся от взглядов Кудрина.

А. Князева― Но тем не менее, есть достаточно масштабная, да, сокращающаяся, но все-таки масштабная программа поддержки сельского хозяйства, сельхозпроизводителей. Есть система субсидирования лизинговых ставок, вы как-то на себе ощущаете это с точки зрения производителя техники? Этот вопрос вам как к совладельцу «Ростсельмаша», и сразу маленькая справка.

Для Справки―

«Ростсельмаш» — символ отечественного комбайностроения. В группу компаний входит предприятий, продуктовая линейка более моделей и модификаций типов сельскохозяйственной техники, основанной в 1929 году, на сегодняшний день «Ростсельмаш» собрал самое большое в мире количество комбайнов, более 2 миллионов 600 тысяч штук.

К. Бабкин― Ну да, в последнее время риторика правительства изменяется, нам говорят о импортозамещении, о поддержке сельского хозяйства, но такой стержень остается старым. Но с другой стороны мы, как сельхозмащшиностроители ощущаем новые такие ветры, свежий ветерок в нашу сторону. Например, полтора года назад была запущена программа субсидирования сельхозтехники. Крестьянину датируется 25% техники, произведенной в России. Это мощная поддержка, и она дает свой результат. Денег выделено не много, всего полтора процента бюджета (неразборчиво) на эту программу выделено, но рост сельхозмашиностроения в этом году составил 20%.

А. Князева― Причинно-следственная связь очевидна.

К. Бабкин― Очевидна, да. И такой рост, огромный в современных условиях – он огромен потому, что он происходит на фоне общего спада в российской экономике. Это единственная отрасль в машиностроении, которая демонстрирует рост. И мы надеемся, что вот этот рост, и эти подходы, они смогут работать не только в узкой отрасли сельхозмашиностроения, но и будут распространены на всю экономику. Мы надеемся на это, но если посмотреть на то, что происходит, какие дискуссии происходят опять в светлых кабинетах, то увидим, что нашу субсидию стараются зарубить, сказать, что она не эффективная, что денег на нее уделяется мало, деньги осваиваются медленно, а это значит низкая бюджетная дисциплина, и субсидия не эффективна. Мы говорим: ну как же, денег осваивается мало, а результат большой, это же как раз позитивный эффект. И потом то, что деньги выделяются медленно – да, есть такая проблема, но деньги выделяются медленно потому, что у вас долго документы в правительстве оформляются, и надо решать эту проблему, а не зарубать субсидию. Нам говорят: нет, вот самое страшное, что может быть, вот по нашим регламентам в правительстве – это медленное освоение денег. Поэтому ваша субсидия с нашей точки зрения, то, что мы видим в бумагах – не эффективно. То есть, проявляются новые виды, наряду с борьбой с инфляцией, членства ВТО, еще один идол возник – бюджетная дисциплина, ради которой сейчас будут рубить сельхозмашиностроение. Но и вообще не распространять позитивный опыт, а наоборот закатывать все в асфальт. То есть, нам хозяйственникам, промышленникам приходится постоянно бороться с какими-то идолищами, которые из неоткуда перед нами ставят, и мы боремся вот в этими ветряными мельницами вместо того, чтобы спокойно работать, пользоваться поддержкой государства, и конкурировать на мировом рынке.

А. Князева― Но насколько я понимаю, даже первые лица государства посещали предприятие «Ростсельмаш», они были довольны тем, что увидели. Скажите пожалуйста, правильно ли я поняла, что у нас действительно есть конкурентоспособная хозяйственная техника?

К. Бабкин― Да, нам действительно есть чем гордиться, и есть, что предъявить. Наши в первую очередь комбайны, комбайны «Ростсельмаша» продаются в 30 стран мира, в том числе на самые престижные рынки. У нас есть дилеры и в Германии, мы продаем десятками комбайны в США, в Канаду. Вот сейчас появился дилер у «Ростсельмаша» в Великобритании, впервые в истории «Ростсельмаша». Я думаю, что вообще комбайностроение России такой дилер появился. Действительно у нас техника конкурентоспособна, и она соревнуется на равных с самыми именитыми мировыми брендами, и мы могли бы достигать гораздо большего, конкурировать не только с комбайнами, но и… Наш опыт можно распространить на всю экономику, и мы могли бы экспортировать и мебель, и автомобили, и телекамеры, и все, что угодно. В России действительно есть все базовые условия для того, чтобы здесь производить.

А. Князева― У вас есть своя собственная стратегия развития отечественного агропрома. Насколько я помню, она до 25-го года рассчитана. Если можно, основные месседжи, которые вы пытались во внешнее пространство этой программы вынести?

К. Бабкин― Да, там опять показан потенциал, в чем он состоит. Россия, ну либо вообще пошире… СНГ – это единственный регион мира, где существует огромное количество заброшенных земель, которые прекрасно можно использовать для сельского хозяйства. Выведены из оборота за последние четверть века 40 миллионов гектар. Это больше, чем вся суша Германии, которая является великой аграрной державой, да? У нас это все заброшено. То есть, у нас есть земли, у нас есть люди, которые хотят работать, на селе огромная безработица. У нас есть технологии, посмотрите на «Ростсельмаш». У нас есть огромный рынок России, который заполнен сегодня неизвестно чем, а надо заполнять качественной продукцией, произведенной в России. То есть, есть все базовые условия для того, чтобы трудиться, не хватает опять же экономической правильной политики. В чем она должна состоять? Наш главный месседж в том, что крестьянам нужно дать равные условия конкуренции, по сравнению с их зарубежными конкурентами. Дешевые кредиты, не дорогие ресурсы, субсидии у нас в 100 раз ниже, чем в странах запада. Поэтому надо либо увеличивать субсидии, и делать их распределение прозрачным и понятным, либо защищать нашего крестьянина от неравной конкуренции субсидированного западного фермера. Вот такие вот основные вещи, их можно достаточно просто реализовать, они приведут к буму производства продовольствия, и в России можно производить продуктов в 3 раза больше по нашим оценкам, чем производится сегодня.

А. Князева― К вопросу о кадрах. Вы сказали, что есть люди, которые готовы работать на земле. Но есть еще в принципе проблема по стране – проблема инженерных кадров. Вот часто ли приходится сталкиваться с этой проблемой, и общаетесь ли вы с молодежью, со студентами? Не смотрят ли наши молодые люди как раз в сторону развитых европейских стран, чтобы со своими дипломами знаниями поехать именно туда? Нет ли здесь утечки мозгов?

К. Бабкин― Утечка мозгов есть, и молодежь смотрит на запад, но в последнее время правда наверное меньше, потому что на западе тоже все не просто, там и в сельском хозяйстве. Да, встречался на днях со студентами Костромской аграрной академии. Ну, молодежь действительно хочет работать, и она выбирает профессию, связанную с сельским хозяйством. Но вот если посмотреть Костромскую область, то производство льна упала на 96% за последние четверть века, производство молока упало на 70%, поголовье сократилось на 80%. То есть, трагическое состояние в сельском хозяйстве – оно повергает студентов сомнению в том, что они будут востребованы. И вот как раз это иллюстрация того, что люди хотят работать, просто им надо дать возможность применять свой труд, потому что в Костромской той же области прекрасные условия для производства молока, льна. Просто в современной экономической политике эти возможности реализовать не возможно. Конкурентоспособно наше образование или нет? Да, мы сталкиваемся с недостатком качественно подготовленных специалистов. Мы говорим, что нужно увеличивать преподавание естественных наук в школах, университетах. Нужно налаживать связь между университетами, и реальными компаниями производственными. Минобразование этого не слышит, наоборот министр принял решение сократить количество преподавания физики, математики, и ввести обязательное преподавание второго иностранного языка. Вот зачем вот костромскому парню второй обязательный язык в школе, за счет физики, математики, природоведения, и так далее. То есть, идет отрыв как раз вот в системе образования от реальных потребностей.

А. Князева― Реальной жизни.

К. Бабкин― От потребностей, да, производства. Это еще один пример, который можно решить, эту проблему можно решить, если видеть, что производство – это база для развития страны. Мы не должны готовить просто бакалавры, магистры, которые сами себе что-то якобы придумают. Нет, не придумают, надо смотреть, чем они реально будут заниматься через 5 лет.

А. Князева― Кадровый вопрос, и денежный вопрос, связанный друг с другом. Скажите пожалуйста, есть ли какая-то конкуренция, при получении профессиональных кадров в вашей сфере, и конкуренция при получении денег? Или все-таки государственная поддержка уходит в основном каким-то единичным крупным производителям? Как раз в сельхозмашиностроении достаточно справедливо по-моему система поддержки работает. У нас производством машин занимается 52 компании в России, они между собой активно конкурируют, всем им доступна субсидия 25 процентная, и естественно молодежь может выбирать идти в большую компанию, но немного забюрократизированную, либо в маленькую подвижную, где легче себя проявить, поэтому здесь я не вижу проблемы, у нас такая живая атмосфера отрасли, все постоянно меняется, появляются новые предприятия. У кого-то иногда не получается, кто-то уходит, ну а в целом количество предприятий, количество машин, производимых в России, количество машин, которые каждый год разрабатываются и выходят на рынок – это все растет.

А. Князева― То есть, каждому на рынке места хватит.

К. Бабкин― Место есть, российские машиностроители занимают на нашем рынке всего лишь четверть, то есть рынок доминирует. Поэтому если будет правильная политика, то места для российских производителей, оно огромно. Можно занимать место иностранных производителей, и можно расти вместе с рынком. Потому, что как мы уже обсудили, сельское хозяйство будет расти, а значит будет расти потребность в сельхозмашинах. Поэтому пожалуйста, это очень перспективная отрасль, и мы приглашаем всех заниматься этим приятным… Не простым конечно, но дает хорошую отдачу это дело на самом деле эмоциональную в первую очередь. Иногда даже денежную.

А. Князева― Я бы хотела, чтобы мы вернулись к московскому экономическому форуму и секции МЭФ, которая на днях проходила с участием советника президента Сергея Глазьева. Что интересного вы услышали, что интересного вы заявили?

К. Бабкин― Да, ну была живая экскурсия, Сергей Глазьев в первую очередь, там 90% своего выступления посвятил политике ЦБ которую он критиковал. Ну вы знаете, вот у меня не осталось к сожалению, а может быть к счастью вот каких-то огромных таких передовых новых идей, и каких-то важных изобретений. В принципе все выступления, а их было порядка 20, крутились вокруг того, что потенциал огромен, политика неадекватна, есть рецепты выхода из кризиса. Они почему-то не реализовываются, вот мы говорим уже много лет о том, что надо менять политику, не меняется политика. То есть, ну это очередной этап, мы собрались, и напомнили себе, что ребята, мы мало работаем, нужно менять эту политику, и мы знаем как.

А. Князева― А то, что… Вот вы сказали, что МЭФ – это все-таки такая история, отчасти альтернативная. А как же к вам попадают такие интересные спикеры на форум? Все-таки господин Глазьев представитель верхушки нашей официальной.

К. Бабкин― Ну, он там с боку, он там белая ворона на верхушке официальной, все-таки это видно даже издалека. Он не находится в мейнстриме, и вот его доклад, который он анонсировал 2 недели примерно назад, да? Еще до того, как его прочитали, его уже постарались раскритиковать, и как-то его испачкать грязью: вот Глазьев предлагает запретить хождение доллара, опять будем сажать бабушек, которые покупают доллары, и так далее. Ничего подобного он не предлагает, но постарались представители (неразборчиво) его извалять в грязи. Поэтому еще раз, мы оппозиционный налет… У нас есть свой взгляд, в том числе и у Глазьева.

А. Князева― Значит у нас печальная статистика Минэкономики о том, что мы уже даже не получаем 3% экономического распада, а получаем 5 – 4,8. Цифры свежие по снижению инвестиций в основной капитал за август, минус 2 десятых процента. На минуточку, это к минус к 8 десятым процента, которые в июле были зафиксированы. И причины собственно те, о которых говори вы: сокращение бюджетных капиталовложений, ограничение возможности заимствования российских компаний за рубежом из-за санкций, невозможность получения по хорошим ставкам кредитов внутри России. Таким образом, и государственные институты тоже признают наличие серьезных проблем. Но я повторюсь, критиковать может каждый, поэтому в завершение нашей беседы я бы от вас хотела какой-то позитивный услышать рецепт некоего экономического чуда, экономического счастья для России, рецепт от Константина Бабкина.

К. Бабкин― Еще раз, надо видеть огромный потенциал, у нас есть все для развития. Потенциал можно реализовать, если поставить впереди развитие производства. Если мы это сделаем, то отсюда станет понятно, что делать дальше. Нужно не повышать процентные ставки ЦБ, а радикально их снизить. Не повышать налоги, а радикально снизить налоги. В первую очередь налоги на инвестиции, на вложения в развитие предприятий. Нужно налоговый маневр делать как правительство, только наоборот. Не повышать НДПИ, то есть не делать бензин и энергоресурсы все дороже и дороже на внутреннем рынке.

А. Князева― (Неразборчиво) да?

К. Бабкин― Да, а наоборот сделать ресурсы дешевле, радикально в 2 раза, чем сегодня, за счет налогового маневра в обратную сторону. Про систему образования тоже сказали, что нужно ее делать более реалистичной. Нужно поддерживать экспорт эффективный, нету фактически системы, нужно защищать рынок от несправедливой конкуренции из-за рубежа. Ну, то есть нужно сделать миллион вещей, но их можно сделать и достаточно быстро, если понять, что производство в России – это важнейшая вещь. Россия, в которой не выгодно заниматься производством, всегда будет больной страной, и всегда мы будем такие печальные цифры читать, там статистику. И если поставить впереди развитие производства, то у нас начнется бурный экономический рост, который уже даст позитивных эффект в других областях. Бурный рост производства дает востребованность науки, и возможность применять научные разработки. Рост делает востребованным качественное образование, качественное образование улучшает культурное состояние общества, делает более ценным человека. Не просто тонны нефти, а человек созидающий, он становится важным и ценным для государства. Выгодно государству будет развивать медицину, не сокращать медицинские учреждения, а наоборот увеличивать их количество, и так далее. Вот поэтому я вот этот приоритет – производить.

А. Князева― Спасибо вам большое, в эфире «Эха» был Константин Бабкин, лидер партии «Дело», член совета директоров акционерного общества «Ростсельмаш», сопредседатель Московского экономического форума.

К. Бабкин― Спасибо Анна.

Источник публикации: Эхо Москвы