---

Дата публикации: 06.10.2023

Российское сельхозмашиностроение пробивает себе дорогу в нелёгкой экономической ситуации. Однако оно могло бы добиться ещё больших успехов, если бы российские власти поддержали эту отрасль. Причём речь идёт не только о кредитах. Этот сегмент экономики РФ нуждается в кадрах, таможенной защите и многом другом. Об этом, как передаёт корреспондент ИА Регнум, 3 октября шла речь на X Российском агротехническом форуме в Москве.

По словам председателя форума и президента ассоциации «Росспецмаш» Константина Бабкина, так как отрасль выстояла и продолжает развиваться, многие думают, что в связи с уходом некоторых западных конкурентов рынок очистился, а российские машиностроители превратились в монополистов. И потому отрасль будто бы может обойтись без поддержки со стороны государства, а правительство вообще не должно вмешиваться, помогать и защищать.


Пресс-служба Российского агротехнического форума

Как полагает Бабкин, с таким подходом нельзя согласиться. Он обратил внимание, что по итогам восьми месяцев 2023 года (по сравнению с аналогичными периодами 2021 и 2022 годов) динамика действительно позитивная. Рынок в денежном выражении вырос на 41%. Однако доля российских производителей на российском же рынке упала.

«В то же время импорт вырос на огромные 63%. А это очень тревожный знак, — заявил Бабкин. — В 2023 году два сегмента демонстрируют рост. Это зерно и кормоуборочные комбайны. Всё остальное российское производство демонстрирует движение вниз».

Бабкин объяснил, что на развитие отрасли негативно влияют несколько факторов. Во-первых, низкий уровень таможенной защиты, хотя конкуренция с иностранными производителями остаётся очень острой. Российский рынок, по его словам, практически не защищён.

«Пошлина — максимум 5%. По многим позициям она и вовсе нулевая. Очень сильно растёт импорт из Китая. Китайцы выпускают многие виды машин, специально разработанных под наш российский рынок. Раньше мы не видели крупных зерноуборочных комбайнов, крупных тракторов из Китая. Теперь видим. Китайцы занимают в России ниши, оставленные западными поставщиками», — рассказал участникам форума его председатель.

Второй важный фактор — снижение поддержки сельхозмашиностроения. Бабкин отметил, что в 2023 году «Программа 1432» профинансирована на 2 млрд рублей. Это намного меньше, чем выделялось в прошлые годы и обеспечивало рост отрасли. Кто-то говорил, что эта программа не влияет на рынок, что она себя исчерпала. Но оказалось, что её сокращение оборачивается скверными показателями — сжатием доли рынка и снижением темпов модернизации.

«Как изменялся импорт сельскохозяйственной техники с января по август 2023 года? По комбайнам — плюс 69%. Огромная сумма! Импорт из Китая вырос в 5,7 раза! Тракторы — плюс 40%. Конкретно из Китая — плюс 80%. Пресс-подборщики — плюс 45%», — обратил внимание Бабкин.

И это давление извне подкрепляется давлением снизу. По словам президента «Росспецмаша», издержки российских производителей растут. Причём двузначный рост наблюдается практически по всем показателям. В то же время ключевая ставка Центрального банка РФ (а стало быть расходы производителей на обслуживание кредитов и стоимость заёмных средств) увеличилась в два раза по сравнению с прошлым годом. Выросли в цене все компоненты. Логистические издержки выросли в пять раз. Таким образом, себестоимость повышается, конкуренты демпингуют, защиты нет, поддержка сократилась.

«Пока действовала «Программа 1432», производство энергонасыщенных тракторов всегда шло вверх. Сейчас объёмы их производства упали, — констатировал председатель форума. — Тем не менее в этих непростых условиях наша отрасль демонстрирует жизнеспособность и веру в будущее и огромный потенциал нашего сельского хозяйства. Заводы вкладываются в строительство новых площадок, производство новых компонентов, крупных узлов. Практически каждое предприятие демонстрирует силу своего оптимизма».

Большое значение имеет вопрос компьютеризации отрасли, производства и проектирования. Необходима стандартизация всех информационных потоков, чтобы фермер мог получать информацию с машин разных марок, чтобы разработчики программного обеспечения могли превращать эту информацию в удобоваримую для агрономов и технических служб. Все предприятия и вся техника должны разговаривать на одном языке.

По словам Бабкина, мировой рынок продовольствия практически бесконечен. А значит, Россия должна не ограничивать своё участие в экспортных поставках, а стимулировать экспорт продовольствия, чтобы российские агропроизводители могли зарабатывать и инвестировать и платить достойную заработную плату своим сотрудникам. Однако сейчас сложно сказать, что правительство прилагает все необходимые усилия для того, чтобы повысить рентабельность российского сельского хозяйства. А экспортная пошлина на вывоз зерна и другой сельхозпродукции ведёт к тому, что рынок растёт не теми темпами, которыми бы мог.

Добиться роста можно, если выполнить ряд условий. Кредитование должно быть дешёвым, а доступ сельхозпроизводителей к зарубежным рынкам нужно стимулировать, а не ограничивать. Кроме того, следует увеличить объёмы льготных перевозок сельхозпродукции, в первую очередь по железнодорожному транспорту, гарантировать минимальную цену на сельхозпродукцию.

Также, как полагает Бабкин, следует в полном объёме финансировать «Программу 1432» и распространить льготы по страховым взносам и налогам для IT-компаний и на производителей специализированной техники.

«Мы видим, что такие льготы привели к бурному росту IT-сегмента. Почему бы теперь не распространить их и на нашу отрасль? — сказал Бабкин. — Средства федерального бюджета надо направлять на приобретение только российской техники. В первую очередь необходима поддержка своего производителя».

Выводы Бабкина поддержал генеральный директор ПАО «Грязинский культиваторный завод» Александр Исаков. Кроме того, он обратил внимание на ещё одну проблему, которая касается всего российского сельхозмашиностроения. Это нехватка специалистов на всех уровнях, начиная от рядовых низкоквалифицированных рабочих и заканчивая специалистами, инженерами и руководителями.

«И здесь чуда ждать не стоит. Да и демографическая яма 1990-х нас накрывает. В целом меняется рынок труда. Люди не хотят работать на производстве. Как следствие, необходима популяризация рабочих профессий и автоматизация», — убеждён Исаков.

Не лучшим образом на состоянии этого сектора сказывается и нестабильность цен на сельхозпродукцию. Если не инвестирует фермер, то не инвестирует и машиностроитель. Исаков напомнил, что он и его коллеги напрямую зависят от положения дел в отрасли сельхозпроизводства. А стало быть, надо дать гарантии крестьянам, что их продукция будет востребована.

«Ещё одна проблема — кризис комплектующих, — заявил Исаков. — Одна из ключевых сложностей данного направления — это не технологическая неготовность наших производителей, а экономическая нецелесообразность. Иными словами, объём рынка сельхозмашиностроения недостаточен для того, чтобы эти проекты были окупаемы».

Однако, как полагает Исаков, все меры поддержки машиностроения будут тщетны, если в стране не будет платёжеспособного спроса.

Развивая эту мысль, другой участник форума, генеральный директор ООО «Воронежсельмаш» Роман Карпенко, посетовал на то, что в России большой проблемой стало отсутствие переработки сельскохозяйственной продукции.

«В РФ более чем в два раза вырос экспорт зерна. Но, по сути, мы отгружаем сырое зерно и стараемся всё больше ориентироваться именно на такой экспорт. Не думаем никак о какой-то переработке, хотя обладаем на этом направлении большим потенциалом. Но не развиваем. Получается, что такой политикой мы не оставляем сельхозтоваропроизводителям никакой рентабельности. Вся добавочная стоимость уходит в те соседние страны, которые покупают российскую пшеницу, перерабатывают её в муку, получают в два раза больше прибыли, а мы при этом радуемся тому, как много пшеницы мы отгрузили», — возмутился Карпенко.

Он заявил, что почти все меры Минсельхоза по поддержке и модернизации объектов по переработке сельхозпродукции свёрнуты. «Поэтому мы видим динамику — растёт экспорт сельхозпродукции, но падает выпуск переработанных товаров, — констатировал Карпенко. — Сложно найти программы, нацеленные на поддержку глубокой переработки пшеницы. Инвестиционные проекты, нацеленные на глубокую переработку пшеницы, практически отсутствуют».

С куда более мрачными выводами выступил ещё один участник форума — независимый эксперт по агропромышленному комплексу Александр Корбут. По его словам, российский аграрный сектор сейчас заходит в тупик.

«Наиболее динамичными наши достижения были в 2005–2006 годах. Причина простая и одна — власть сумела взять и подхватить те компетенции, которые появились. И всё поперло как на дрожжах: частная инициатива и власть, которая умеренно влияла. Мы создали технологическую платформу. На импортных технологиях. И даже не на технологиях, а на конкретных пакетных решениях, которые нам продали. И это большая проблема, потому что это стало стартом к успешной утрате технологического суверенитета в АПК», — заявил он.

Основной ориентир, по его словам, был на увеличение производства, и поддержка осталась на этом направлении. На себестоимость не смотрели и на результаты тоже.

Вдобавок сейчас власти РФ не могут похвастаться тем, что оказывают аграрному сектору достаточную поддержку, утверждает Корбут.

«Причём в структуре поддержки поддержка науки и образования (то есть фундамента развития!) у нас в два раза ниже, чем в Бразилии, — посетовал Корбут. — Ситуация меняется в худшую сторону. Татарстан и Красноярск имеют рентабельность в реализации зерновых по итогам полугодия 2–4%. А это ничто. Рентабельность для зерновых, для того чтобы отрасль могла нормально развиваться, должна быть как минимум 30–35%. А у нас же рентабельность капитала в сельском хозяйстве три копейки на рубль».

Напомним, что участники этого форума уже не первый раз обращают внимание правительства РФ на необходимость скорректировать его экономическую политику. Как сообщало ИА Регнум, весной 2023 года в ходе Московского экономического форума Константин Бабкин заявил, что российской экономике нужны разумный протекционизм, новая индустриализация и отход от политики, ориентированной на развитие сырьевого экспорта. Он полагает, что в настоящее время российские налоговая, бюджетная, денежно-кредитная, внешнеторговая политики работают по старым шаблонам. Между тем налоговая система должна быть нацелена на несырьевое развитие. Российским производителям нужны дешёвые кредиты. А ответом на многие вызовы должна стать новая индустриализация.

Как полагает Бабкин, с таким подходом нельзя согласиться. Он обратил внимание, что по итогам восьми месяцев 2023 года (по сравнению с аналогичными периодами 2021 и 2022 годов) динамика действительно позитивная. Рынок в денежном выражении вырос на 41%. Однако доля российских производителей на российском же рынке упала.

«В то же время импорт вырос на огромные 63%. А это очень тревожный знак, — заявил Бабкин. — В 2023 году два сегмента демонстрируют рост. Это зерно и кормоуборочные комбайны. Всё остальное российское производство демонстрирует движение вниз».

Бабкин объяснил, что на развитие отрасли негативно влияют несколько факторов. Во-первых, низкий уровень таможенной защиты, хотя конкуренция с иностранными производителями остаётся очень острой. Российский рынок, по его словам, практически не защищён.

«Пошлина — максимум 5%. По многим позициям она и вовсе нулевая. Очень сильно растёт импорт из Китая. Китайцы выпускают многие виды машин, специально разработанных под наш российский рынок. Раньше мы не видели крупных зерноуборочных комбайнов, крупных тракторов из Китая. Теперь видим. Китайцы занимают в России ниши, оставленные западными поставщиками», — рассказал участникам форума его председатель.

Второй важный фактор — снижение поддержки сельхозмашиностроения. Бабкин отметил, что в 2023 году «Программа 1432» профинансирована на 2 млрд рублей. Это намного меньше, чем выделялось в прошлые годы и обеспечивало рост отрасли. Кто-то говорил, что эта программа не влияет на рынок, что она себя исчерпала. Но оказалось, что её сокращение оборачивается скверными показателями — сжатием доли рынка и снижением темпов модернизации.

«Как изменялся импорт сельскохозяйственной техники с января по август 2023 года? По комбайнам — плюс 69%. Огромная сумма! Импорт из Китая вырос в 5,7 раза! Тракторы — плюс 40%. Конкретно из Китая — плюс 80%. Пресс-подборщики — плюс 45%», — обратил внимание Бабкин.

И это давление извне подкрепляется давлением снизу. По словам президента «Росспецмаша», издержки российских производителей растут. Причём двузначный рост наблюдается практически по всем показателям. В то же время ключевая ставка Центрального банка РФ (а стало быть расходы производителей на обслуживание кредитов и стоимость заёмных средств) увеличилась в два раза по сравнению с прошлым годом. Выросли в цене все компоненты. Логистические издержки выросли в пять раз. Таким образом, себестоимость повышается, конкуренты демпингуют, защиты нет, поддержка сократилась.

«Пока действовала «Программа 1432», производство энергонасыщенных тракторов всегда шло вверх. Сейчас объёмы их производства упали, — констатировал председатель форума. — Тем не менее в этих непростых условиях наша отрасль демонстрирует жизнеспособность и веру в будущее и огромный потенциал нашего сельского хозяйства. Заводы вкладываются в строительство новых площадок, производство новых компонентов, крупных узлов. Практически каждое предприятие демонстрирует силу своего оптимизма».

Большое значение имеет вопрос компьютеризации отрасли, производства и проектирования. Необходима стандартизация всех информационных потоков, чтобы фермер мог получать информацию с машин разных марок, чтобы разработчики программного обеспечения могли превращать эту информацию в удобоваримую для агрономов и технических служб. Все предприятия и вся техника должны разговаривать на одном языке.

По словам Бабкина, мировой рынок продовольствия практически бесконечен. А значит, Россия должна не ограничивать своё участие в экспортных поставках, а стимулировать экспорт продовольствия, чтобы российские агропроизводители могли зарабатывать и инвестировать и платить достойную заработную плату своим сотрудникам. Однако сейчас сложно сказать, что правительство прилагает все необходимые усилия для того, чтобы повысить рентабельность российского сельского хозяйства. А экспортная пошлина на вывоз зерна и другой сельхозпродукции ведёт к тому, что рынок растёт не теми темпами, которыми бы мог.

Выводы Бабкина поддержал генеральный директор ПАО «Грязинский культиваторный завод» Александр Исаков. Кроме того, он обратил внимание на ещё одну проблему, которая касается всего российского сельхозмашиностроения. Это нехватка специалистов на всех уровнях, начиная от рядовых низкоквалифицированных рабочих и заканчивая специалистами, инженерами и руководителями.

«И здесь чуда ждать не стоит. Да и демографическая яма 1990-х нас накрывает. В целом меняется рынок труда. Люди не хотят работать на производстве. Как следствие, необходима популяризация рабочих профессий и автоматизация», — убеждён Исаков.

Не лучшим образом на состоянии этого сектора сказывается и нестабильность цен на сельхозпродукцию. Если не инвестирует фермер, то не инвестирует и машиностроитель. Исаков напомнил, что он и его коллеги напрямую зависят от положения дел в отрасли сельхозпроизводства. А стало быть, надо дать гарантии крестьянам, что их продукция будет востребована.

«Ещё одна проблема — кризис комплектующих, — заявил Исаков. — Одна из ключевых сложностей данного направления — это не технологическая неготовность наших производителей, а экономическая нецелесообразность. Иными словами, объём рынка сельхозмашиностроения недостаточен для того, чтобы эти проекты были окупаемы».

Однако, как полагает Исаков, все меры поддержки машиностроения будут тщетны, если в стране не будет платёжеспособного спроса.

Развивая эту мысль, другой участник форума, генеральный директор ООО «Воронежсельмаш» Роман Карпенко, посетовал на то, что в России большой проблемой стало отсутствие переработки сельскохозяйственной продукции.

«В РФ более чем в два раза вырос экспорт зерна. Но, по сути, мы отгружаем сырое зерно и стараемся всё больше ориентироваться именно на такой экспорт. Не думаем никак о какой-то переработке, хотя обладаем на этом направлении большим потенциалом. Но не развиваем. Получается, что такой политикой мы не оставляем сельхозтоваропроизводителям никакой рентабельности. Вся добавочная стоимость уходит в те соседние страны, которые покупают российскую пшеницу, перерабатывают её в муку, получают в два раза больше прибыли, а мы при этом радуемся тому, как много пшеницы мы отгрузили», — возмутился Карпенко.

Он заявил, что почти все меры Минсельхоза по поддержке и модернизации объектов по переработке сельхозпродукции свёрнуты. «Поэтому мы видим динамику — растёт экспорт сельхозпродукции, но падает выпуск переработанных товаров, — констатировал Карпенко. — Сложно найти программы, нацеленные на поддержку глубокой переработки пшеницы. Инвестиционные проекты, нацеленные на глубокую переработку пшеницы, практически отсутствуют».

С куда более мрачными выводами выступил ещё один участник форума — независимый эксперт по агропромышленному комплексу Александр Корбут. По его словам, российский аграрный сектор сейчас заходит в тупик.

«Наиболее динамичными наши достижения были в 2005–2006 годах. Причина простая и одна — власть сумела взять и подхватить те компетенции, которые появились. И всё поперло как на дрожжах: частная инициатива и власть, которая умеренно влияла. Мы создали технологическую платформу. На импортных технологиях. И даже не на технологиях, а на конкретных пакетных решениях, которые нам продали. И это большая проблема, потому что это стало стартом к успешной утрате технологического суверенитета в АПК», — заявил он.

Основной ориентир, по его словам, был на увеличение производства, и поддержка осталась на этом направлении. На себестоимость не смотрели и на результаты тоже.

Вдобавок сейчас власти РФ не могут похвастаться тем, что оказывают аграрному сектору достаточную поддержку, утверждает Корбут.

«Причём в структуре поддержки поддержка науки и образования (то есть фундамента развития!) у нас в два раза ниже, чем в Бразилии, — посетовал Корбут. — Ситуация меняется в худшую сторону. Татарстан и Красноярск имеют рентабельность в реализации зерновых по итогам полугодия 2–4%. А это ничто. Рентабельность для зерновых, для того чтобы отрасль могла нормально развиваться, должна быть как минимум 30–35%. А у нас же рентабельность капитала в сельском хозяйстве три копейки на рубль».

Напомним, что участники этого форума уже не первый раз обращают внимание правительства РФ на необходимость скорректировать его экономическую политику. Как сообщало ИА Регнум, весной 2023 года в ходе Московского экономического форума Константин Бабкин заявил, что российской экономике нужны разумный протекционизм, новая индустриализация и отход от политики, ориентированной на развитие сырьевого экспорта. Он полагает, что в настоящее время российские налоговая, бюджетная, денежно-кредитная, внешнеторговая политики работают по старым шаблонам. Между тем налоговая система должна быть нацелена на несырьевое развитие. Российским производителям нужны дешёвые кредиты. А ответом на многие вызовы должна стать новая индустриализация.

Добиться роста можно, если выполнить ряд условий. Кредитование должно быть дешёвым, а доступ сельхозпроизводителей к зарубежным рынкам нужно стимулировать, а не ограничивать. Кроме того, следует увеличить объёмы льготных перевозок сельхозпродукции, в первую очередь по железнодорожному транспорту, гарантировать минимальную цену на сельхозпродукцию.

Также, как полагает Бабкин, следует в полном объёме финансировать «Программу 1432» и распространить льготы по страховым взносам и налогам для IT-компаний и на производителей специализированной техники.

«Мы видим, что такие льготы привели к бурному росту IT-сегмента. Почему бы теперь не распространить их и на нашу отрасль? — сказал Бабкин. — Средства федерального бюджета надо направлять на приобретение только российской техники. В первую очередь необходима поддержка своего производителя».

Источник публикации: Regnum