Добрый день. Это юбилейный форум, посмотрим, какой будет 50-ый юбилей форума, а пока мы уже слышали здесь, как профессор Гринберг сказал о плюрализме мнений. Я считаю, в Польше был плюрализм мнений во время социалистического центрального планирования экономики. И через одну неделю будет уже 28 лет, как мы окончили договоры круглого стола. Это было только в Польше, не в других бывших социалистических странах. И один месяц  в мае, когда только один саммит между господином Горбачевым и господином Бенгем [00:18:15], Киссинджер написал в еженедельнике Newsweek вопрос: кто прав, господин Горбачев, который сделал что-нибудь, что касается демократических реформ в смысле гласности, вообще ничего не сделал, что касается рыночных реформ в смысле перестройки? Или господин Бенг, который сделал очень многое, что касается рыночных реформ, рыночной либерализации, и с точки зрения 80-х годов вообще ничего не сделал, что касается политических реформ демократии.

И тогда я сказал Киссинджеру: это плохой вопрос, потому что ошибку сделал и Бенг, и Горбачев, потому что надо пойти по пути Польши, значит, вместе использовать рыночные реформы, перестройку, и политические реформы – более чем гласность.

Так прошло 28 лет, я встретил Киссинджера год назад в Пекине, мы снова говорили. И с точки зрения современности так случилось, что прав был Бенг, а не Горбачев, и неправы были мы. Потому что в Китае самое большое развитие экономическое за последние 25 лет, а в России – вы знаете лучше, чем я.

Что касается Польши и некоторых других стран Центральной и Восточной Европы, это зависит. Если был плюрализм мнений, сейчас он поуменьшился [00:20:09] в смысле демократических систем. Но я сказал не позднее пяти лет назад, что с моей точки зрения, как экономиста, мы использовали больше успехов, что касается экономической перестройки, чем политической перестройки. Я бы сказал, что в современном 2017 году лучше работает польский рынок, чем польская демократия.

[00:20:36]

Да, я профессор по экономическим наукам, уже много лет работаем по вопросам экономических реформ, строительства институтов, структурных преобразований, экономического развития в социальном контексте в мировой экономике во время глобализации, трансформации и дальше. Но ответ экономиста – это вопрос для политика.

И как самый лучший профессор экономических наук идет в политику – это другое дело. Как вот Руслан Гринберг – самый лучший российский экономист. Как бы он себя вел, если бы его господин Путин призвал в Кремль и сказал: «Руслан, ты такой умный человек, ты знаешь всё, ты будешь первый зам премьер-министра, министр экономического развития, и надо сделать второй Китай, вторые США из матушки-России». Руслан знает, что нужно сделать, но вечером он бы уже понял, что то, что надо сделать, очень трудно, а бывает, что и невозможно, потому что есть плюрализм, демократия, и потому что все знают, что нужно сделать, чтобы было лучше.

Уже ректор Садовничий сказал, что сегодня же все знают, что надо сделать, чтобы было лучше, но как решить проблемы касательно конкретики? И демократия работает вот так, что на университете, на конференции этого хватает, чтобы человек знал, что и как надо сделать. А как есть демократия – надо ещё, чтобы было большинство. А бывает, что нет большинства у тех, у кого есть знакомство со стратегией, политикой, инструментами и институтами, денег [00:22:43].

Что мы сделали в Польше, и что делаем в других восточных и центральных странах, это борьба за рационализм. Потому что сейчас не хватает рационализма и в демократических системах. Какой сейчас рационализм в США? Что, это то, что подписал два дня назад, что касается климата и окружающей среды президент Трамп, это рационализм? Это нерационально…

Надо, чтобы была демократия, но борьба продолжается за то, чтобы стратегия экономического развития была разработана на основах правильной экономической теории. Я был в политике, но уже работал снова как ученый человек, и могу сказать, что самый первый фактор экономических успехов – это чтобы экономическая политика и стратегия социально-экономического развития была построена на основах правильной экономической теории. Когда она основана на основах неолиберализма – это не работала в той же Польше, как это было и есть на основах государственного популизма – это тоже не работает. Надо то, что я называю новым прагматизмом, о чем написал много в моих книгах на русском. Спасибо.