---

Дата публикации: 10.09.2019

Прошедшие выборы глав регионов, а также голосование за кандидатов в Московскую гордуму обозначили несколько важных тенденций, о которых сейчас говорят социологи и политологи. Во-первых, снижение явки почти в половине регионов, где выбирали губернаторов (если рост и был, то почти везде небольшой). Это же касается и выборов в Мосгордуму – в 2014 году явка составила 21,04%, в 2019 году – в среднем 21,45%. И это нельзя назвать победой власти.

Во-вторых, отмечается падение качества социологии. Так, на выходах с участков при выборе главы региона ВЦИОМ как минимум в четырех областях получал 30-40% отказов назвать своего кандидата. Более того, Фонд развития гражданского общества (ФоРГО) вообще отказался публиковать данные своих экзит-поллов, так как там отказы достигали в среднем 45-50%.

"Все это говорит о том, что публикация настолько невзвешенных и противоречивых данных была бы поступком непрофессиональным. В связи с вышеизложенным, нами принято решение отказаться от публикации данных. Любые ссылки на якобы существующие цифры экзит-поллов являются тем, что сейчас принято называть фейк-ньюс", - писал телеграм-канал ФоРГО.

Таким образом, наблюдается явная тенденция на все более ослабевающий контроль власти не только в регионах, но и в центре – в Москве. Об этом Накануне.RU рассказал социолог и публицист Борис Кагарлицкий.

– Как вы оцениваете данные по явке? Провластные СМИ, например, отмечают рост на выборах, но ведь он слишком низок, чтобы его отмечать?

– Начнем с того, что даже там, где явка выросла, она искусственно натянута, потому что этот рост дается в сравнении с предыдущими выборами такого же уровня. Скажем, в Мосгордуму явка даже чуть-чуть подросла на фоне предыдущих выборов именно в Мосгордуму, но не надо забывать, что в промежутке там были выборы президента, выборы в Госдуму, выборы мэра Москвы, которые, естественно, имели гораздо более высокую явку. Но самое главное, что все это происходило на фоне таких событий, которые, вроде бы, в целом должны стимулировать рост избирательной активности. Но этого, как мы видели, не произошло.

То есть, по сравнению с предыдущими выборами, явка не просто сократилась, она коллапсировала, она упала куда-то на самое дно.

– А в целом по стране какая тенденция?

– Тенденция на резкое снижение явки. Причем, что любопытно – с одной стороны, вроде бы, даже по той же Мосгордуме мы видим протестное голосование. А с другой стороны именно протестный электорат не ходит на выборы теперь. Это самый удивительный парадокс, который в значительной мере определил исход всего того, что мы сейчас наблюдаем.

Протестный электорат перестал ходить на выборы, зато часть традиционно лояльного электората либо тоже перестала ходить на выборы, либо стала голосовать за КПРФ или как-то рассеиваться между другими кандидатами. И именно это в значительной мере определило провал "Единой России", ее самовыдвиженцев, на выборах в Мосгордуму при катастрофической "сушке" явки.

После опросов общественного мнения, которые показывали заинтересованность москвичей, в 40% - которые говорили, что обязательно пойдут или что скорее всего пойдут на выборы по опросам - вдруг вот такая низкая явка…

– Я думаю, что в конечном счете протестный или потенциально протестный электорат не то чтобы сделал выбор в пользу неявки, а просто не нашел в себе мотивов и причин, чтобы ходить к урнам. С другой стороны, это (опять же, по Москве) было компенсировано приходом небольшого, но очень значимого по эффекту "навальнистского" электората, которого раньше не существовало.

Это совсем молодые люди 18-20 лет, которые практически все голосуют впервые, которые при этом все-таки очень немногочисленны, но в условиях немногочисленной явки их присутствие может резко менять баланс сил. Когда для победы в Московском городском округе достаточно набрать иногда 12 тыс. голосов (а это так уже сейчас), то можно привести даже 500-700 человек, и это влияет на исход голосования.

– Все это чем-то чревато?

– В целом это все вместе отражает, на мой взгляд, тенденцию растущего разочарования в политических институтах и деполитизации общества, которая, вопреки моим прогнозам, нарастает. Мне казалось, что на фоне общего недовольства будет происходить ре-политизация, люди будут становиться более политически активными. И казалось, что осень прошлого года демонстрировала именно эту тенденцию.

Но все это как-то переломилось, и надо попытаться понять причины, потому что они могут вообще лежать не в политической сфере, их надо искать в социально-культурной сфере. Потому что чисто из политического процесса их вывести невозможно.

То есть в обществе нарастает какое-то глубокое разочарование вообще в политических институтах.

– Кроме того, в данных экзит-поллов начало появляться все больше отказов, что фиксировали разные социологические организации – как это можно объяснить?

– Это тренд, который на Западе фиксировали уже лет 5-6 назад – падение и качества социологии, и доверия к социологии. У нас он только сейчас проявился.

С "Брекситом" была примерно такая же история. Все опросы показывали довольно существенный перевес сторонников сохранения членства Британии в ЕС, а на выходе мы получили противоположный результат. Но провал социологии "Брексита" в Англии был связан с тем, что активность оказалась выше, чем обычно. И определенные группы людей, которых социологи просто "не видели", которые регулярно не ходили на выборы, которых либо не опрашивали, либо они не говорили ничего – они вдруг пришли и проголосовали.

А в Москве результат ровно обратный – то есть люди делали вид, что они более политизированы, чем на самом деле. Потому что все-таки, как вы помните, опросы по Москве показывали нам повсеместно до 50% желающих идти на выборы в Мосгордуму, очень большой интерес к этим выборам был.

Понятно, что эти данные всегда завышаются, но даже самые скептические оценки, которые, например, я разделял, предполагали явку порядка 30-35%. А в результате мы получили 15-20% в зависимости от округа. В общем-то, это абсолютно провальный результат для социологии.

И кстати, это определяет весь характер политического процесса.

Но тогда встает вопрос – а что, люди преувеличивают свою политизированность? Это очень большой вопрос. Потому что в случае с "Брекситом" все более-менее понятно – есть молчаливая масса людей, которую социология не может "увидеть". А тут мы видим прямо противоположную тенденцию – люди, вроде бы, отвечают, что-то говорят, заявляют о своих политических предпочтениях. А потом выясняется, что они то ли наврали, то ли не имеют даже этих политических предпочтений, то ли есть что-то еще третье, что гораздо важнее всяких предпочтений. То есть получается, что, может быть, погода и возможность поехать на дачу оказались важнее, чем все ваши политические предпочтения.

– Это стандартная ситуация для России много лет подряд, когда власти тактически выигрывают каждую отдельную историю, каждую отдельную кампанию или конфликтную ситуацию, а стратегически страна деградирует. И управляемость понижается, и перспективы становятся все менее ясными. То есть эта политика, когда просто нет никакой стратегии, а есть просто тактические решения, смысл которых состоит в том, чтобы удержать баланс. То есть просто не утерять формальный контроль, чисто технический – эта тенденция сохраняется.

Власть, как всегда, осталась при своем – они провели нужных им губернаторов, у них накладка случилась в Москве, но накладка, на мой взгляд, не очень серьезная, потому что те, кто прошел в Мосгордуму, – это, конечно, проблема для процедур управления, принятых при Собянине, но это не политический вызов. Люди, которые пришли, - это просто люди, с которыми придется поделиться заново или с которыми нужно будет передоговариваться. То есть это, конечно, проблема, но не такая страшная, это не начало каких-то радикальных изменений.

Но суммарно, как мне кажется, уровень управляемости в стране неуклонно снижается. И это гораздо более серьезно.

Автор:

Евгений Рычков

Источник публикации: Накануне.RU