Смолин Олег
России нужна новая индустриализация
России нужна новая индустриализация

Как действующему профессору, мне бы хотелось встать, но соблюдаю принятый регламент, и позволю себе попытаться изложить за семь минут семь тезисов.

Тезис первый. В настоящее время Россия до сих пор не преодолела революционную катастрофу, начавшуюся в начале 1990-х годов. Владимир Путин назвал только одну из них – геополитическую, как крушение Советского Союза. На самом деле, их примерно восемь, и если говорить только об экономике, то напомню, что по оружию ведущая сфера, в советский период продавали на 20 млрд. долларов, сейчас на 14 млрд. – на две трети восстановили. А по тракторам, как говорит Константин Анатольевич Бабкин, выпускали 200 тыс., сейчас 1 тыс. – масштаб катастрофы представьте себе сами.

Тезис второй. В результате этих революционных катастроф вместо так называемой позитивной конвергенции, которую нам пропагандировали Джон Гэлбрейт, Андрей Дмитриевич Сахаров и некоторые другие, мы получили конвергенцию негативную – соединили не достоинства, а пороки плановой системы в том виде, как она существовала, и псевдорыночной системы.

Известно, в Советском Союзе была очень мощная система социальной защиты. Сейчас юмористы грустно шутят, что в Европе пенсионеры ездят по миру, а в России ходят по миру.

Тезис третий. Я не могу вполне согласиться с моими старшими руководителями, которые говорят, что прежняя экономическая система себя исчерпала. Я думаю, что «кудреномика» так называемая была изначально порочна. Она привела в частности к тому, что уже в 2008-2009 годах, когда Владимир Владимирович Путин, выступая перед нами в Думе, сказал: «Мы установили рекорд падения среди стран Большой 20-ки», и добавил: «Такая у нас структура экономики мимоходом». Выводы сделаны не были.

Тезис четвертый. Те изменения, которые сейчас потихонечку происходят в экономической политике, отвечают принципу жареного петуха. Многие думают, что если произойдет отскок нефтяных цен, то мы можем вернуться к прежней политике. На мой взгляд, импортозамещения нам мало, хотя нам оно нужно. Нам действительно нужна новая индустриализация, если мы хотим сохранить нашу страну, восстановить ее, как одну из передовых держав.

Тезис пятый. Четыре кита нового курса, с моей точки зрения. Первое - высокие технологии, сейчас уровень инноваций в России по данным вице-президента Нанотехнологического общества Георгия Малинецкого упал в пять-семь раз по сравнению с советским периодом, инновационное производство строит около 0,5% от того, что мы производим, и так далее.

Второй кит – стратегическое планирование. Обращаю ваше внимание, что до сих пор в XXI веке проваливались практически все стратегические программы. Помните удвоение ВВП? И что? ВВП мы не удвоили, учетверили, но только в виде Владимира Владимировича Путина, а не валового внутреннего продукта.

Вспомните программу «Россия-2020». Где она? Разрабатывалась программа «Россия-2030» при Дмитрии Анатольевиче. И что? Ее нет. На мой взгляд, такие серьезные планы несовместимы с курсом радикального либерализма в экономике, который проводился до сих пор.

Тезис третий. Поддержу Руслана Семеновича и здесь. Нам нужно распределение, гораздо более связанное с результатами труда. Добавлю к тому, что говорилось. 110 долларовых миллиардеров - 37% национального богатства, 1% населения – 71% национального богатства. Ни одна страна Большой 20-ки этого не знает, и при этом Государственная Дума раз за разом проваливает даже самые умеренные законопроекты, связанные с прогрессивным подоходным налогом.

Четвертый кит – это человеческий потенциал, который превращается в человеческий капитал. Обычно его в мире измеряют тремя измерителями: благосостояние, долголетие и образование. Если говорить о наших показателях, то в конце 1980-х годов по оценкам Центра изучения человеческого капитала мы вошли бы в 10-ку наиболее передовых. Была тогда такая шутка, как «Японская делегация приезжает на советское предприятие, и их спрашивают о впечатлениях, а они говорят: «Ну, друзья, то, что делается руками – не очень хорошо, зато дети у вас замечательные». И действительно, как раз по показателям образования и другим социальным показателям были в числе мировых лидеров безусловно. И сейчас человеческий потенциал становится не только ключевым измерителем успехов или неудач страны, но и базой для в том числе индустриального развития. Может быть, со мною кто-то не согласится, но я не думаю, что в XXI веке можно повторить модернизацию по Петру или Иосифу Сталину. Я думаю, другое время, и новая индустриализация без человеческого опыта невозможна.

Тезис шестой. Ключ к человеческому потенциалу – образование. Есть точка зрения, она принадлежит моему другу Александру Бузгалину, о том, что сейчас наука и образование занимают место первого подразделения в системе общественного производства, то есть производство средств производства для производства средств производства. Можно спорить, но совершенно ясно, что ситуация сейчас меняется по сравнению с периодом экстенсивной индустриализации.

Тезис седьмой заключается в том, что нам необходимо комплексное управление образованием, наукой и производством. Недавно в Думе обсуждали доклад Правительства о состоянии нашего образования. Мне он напомнил «райкинский костюм»: пуговицы пришиты насмерть, рукава замечательные, штаны тоже, но костюм не состоялся, поскольку вместо рукавов оказались штанины, и наоборот. Об этом, кстати, я говорил министру образования и науки. Что я имею в виду? В правительственном докладе должен быть системный подход и анализ системных эффектов. Никто его не производил.

Например, мы сейчас готовим больше инженеров – это правильно, но правильно только если будет программа поддержки отечественной промышленности. Настоящей программы пока нет. Наши власти закрыли 26 тыс. школ, из них 25 тыс. дневных, причем в основном не в лихие 1990-е, а в 2000-е годы. В 1990-е только одну тысячу. Кто-нибудь посчитал эффект, связанный с исчезновением сел после исчезновения школы? А это ведь вопрос не только образования, но и национальной безопасности.

Сейчас в программе Правительства предполагается закрыть 40% вузов и 80% филиалов. Наварное, есть вузы, которые нужно закрывать, но кто-нибудь посчитал эффект? Ведь с малыми городами будет происходить то же, что перед этим с селами – молодежь будет уезжать в поисках образования.

Ввели единый госэкзамен, восторгнулись, что теперь дети из провинции могут поступать в московские и питерские вузы. Правда, могут, но в Иркутской области 2/3 молодежи заявило, что «Хотим как можно лучше сдать ЕГЭ, чтобы уехать в Москву или Питер, и никогда к себе не возвращаться». Как это скажется на национальной безопасности?

В борьбе за якобы качество образования искусственно тормозится развитие электронных университетов России. Во всем мире они развиваются. К чему это приводит? Больше 200 тыс. российских граждан уже зарегистрированы только на «Coursera», и эти иностранные порталы, электронные университеты работают как кадровые агентства, быстро отслеживают, кто показывает хорошие успехи, предлагают места в технологичных фирмах на Западе или в ведущих университетах. Остановить это невозможно и не нужно, нужно только создавать электронные университеты у себя. Увы, два ведущих электронных университета в России, один практически ликвидирован – «Современная гуманитарная академия», другой присоединен – это Московский экономико-статистический университет. Что с ними будет – пока непонятно.

Уважаемые коллеги, мы абсолютно убеждены, что нам нужен системный подход. Если прежде когда-то Владимир Ильич говорил о новой экономической политике, то нам нужна теперь и новая образовательная политика вне всякого сомнения.

И последнее, пожалуй. Страшнейший враг современной экономической, научной и образовательной политики – это бюрократизация. Сейчас по нашему предложению создана в Государственной Думе специальная группа по дебюрократизации. Какой будет реузльтат – не знаю, но все дружно говорят, что работать в образовании и науке становится практически невозможно. Только вчера об этом говорил Валерий Черешнев, председатель Комитета по науке на пленарном заседании Госдумы. В этой связи я позволю себе вспомнить известную притчу о том, как на уроке православной культуры учительница Марья Ивановна говорит детям: «Дети, кто будет знать мой предмет на «хорошо» и «отлично» – в рай, кто на двойки и тройки – в ад». Вовочка: «Марь Ивановна, а есть ли шанс закончить школу живым?». Так вот нам нужна другая философия образования в частности, философия образования живого человеческого, а не мертвого и бюрократического. Тогда оно станет двигателем в том числе и нашей экономики. Спасибо.

Распечатать статью


ПОДЕЛИТЬСЯ: