Гринберг Руслан Семенович
О геополитике и экономике
О геополитике и экономике

Как экономист я знаю, что есть вещи поважнее экономики – мораль, этика, идеология. Но сегодня я должен с сожалением констатировать, что правит бал в нашем мире геополитика. Она вернулась, причем в самом отвратительном виде, с взаимными угрозами, обвинениями.

И самое печальное заключается в том, что доверие между руководствами наших стран, да и между так называемыми простыми людьми – мы все простые люди – тоже практически минимизировано. И сегодня вопрос стоит очень просто: экономика может развиваться только тогда, когда есть взаимное доверие. Взаимного доверия сегодня нет.

Я думаю, что историки будущего сами разберутся, кто больше виноват в этой истории. Я пытался понять всё-таки, что произошло, почему после падения Берлинской стены, когда мы все были полны радужных ожиданий, и нам всем казалось, что мы вступаем в благостный мир, вдруг вернулась геополитика. Я наблюдаю в свой стране очень серьезный, на мой взгляд, негативный тренд – милитаризация сознания, стремление к простым решениям. С другой стороны, я знаю немецкие СМИ, где также существует абсолютно черно-белое отражение реальности.

Я не знаю, согласитесь вы со мной или нет. Я думаю, что в таком конфликте обычно не бывает одного виноватого и одного правого. Мы поймем когда-нибудь, кто больше прав, кто виноват. Но я твердо знаю, что есть две серьезные ошибки Запада, ЕС и Германии. Одна у них главная и одна наша главная.

Мне кажется, что в Германии и ЕС после окончания Холодной войны произошла подмена понятий. То есть окончание Холодной войны стало трактоваться как выигрыш одной стороны. Это не имеет отношения к реальности. СССР собственно первый инициировал окончание Холодной войны, она была окончена на равноправной основе. Но потом исчез СССР. Не буду говорить о причинах, об этом спор будет еще много десятилетий. Ясно одно, что страна наша потеряла половину своего потенциала, половину людского, половину материального. И на фоне объединения Германии, фантастических экономических успехов на западе вообще в ЕС в частности, возникла ситуация под названием "старший и младший партнер".

Россия сама себя почувствовала младшим партнером, надо сказать, в начале 90-х годов. И многие из наших руководителей даже постоянно подчеркивали эту идею сами, что мы проиграли Холодную войну. Если мы проиграли Холодную войну и хотим строить новый мир по правилам, которые предлагает ЕС – специально хочу сказать, предлагает ЕС или США, не диктует.

С этого момента начинается история под названием "старший и младший брат". Я думаю, западный триумфализм и восприятие России как младшего партнера было всегда неприятно никому здесь, ни западникам, ни славянофилам, ни почвенникам. Продвижение НАТО и вообще сохранение НАТО даже для самых больших друзей запада, я тоже к ним отношусь, нам казалось, что это какая-то глупость. Если начался новый мир, если исчез Варшавский договор, то естественным образом должно исчезнуть НАТО, или по крайней мере, мы должны быть в НАТО или что-то в этом роде.

Я хочу сказать, что западный триумфализм, поучительский тон, стремление сравнивать достижения России по своим собственным меркам, конечно, вызывало здесь неприятие по меньшей мере. И надо сказать, это продолжается, именно такая позиция старшего и младшего брата. Я на этом закончу по ошибкам запада.

Теперь я скажу про российскую ошибку. Она очень мощная, и сохраняется сегодня. После распада СССР нам казалось, что все остальные республики не справятся с ролью самостоятельных государств, и каким-то образом присоединятся к России, что было абсолютной наивностью. Но главное, что наше восприятие этих республик никогда не мыслилось как обращение с независимыми государствами. И я думаю, если сравнивать ошибку запада и нашу ошибку, то наша ошибка заключается в том, что это есть синдром старшего брата, очень мощный. И в отношении к Украине он проявляется со всей очевидностью.

Ясно, что это очень серьезная история. Но главное, что мы должны осознавать, что и запад, и Россия должны пересмотреть свои ошибки здесь. И чтобы закончить политическую часть, я хочу сказать, что на России и на Германии, мне кажется, лежит особая ответственность в том, что может, больше некому приостановить кровопролитие в Украине. А это самая главная экзистенциальная проблема. Это не только историческая реальность, когда Германия и Россия участвовали в самой ужасной войне в мировой истории. Я просто твердо уверен, что сегодня… Я просто удивлен, что Россия и Германия не показывают таких систематических попыток принуждения к миру двух конфликтующих сторон на Украине.

Мне лично кажется, что Россия не полностью выполняет свою здесь миссию, и точно также и Германия, и ЕС. Поэтому мне думается, что ситуация настолько тяжелая, что она требует ежедневных встреч государственных деятелей Германии и России для того, чтобы приостановить братоубийственную войну в центре Европы, которой никто не мог себе представить даже в страшном сне еще год-полтора назад.

Теперь об экономике. Пока не будут отменены санкции (а похоже, они будут усиливаться), не может быть никакого просвета в области восстановления экономических связей. Я думаю, что в этом году наш взаимный товарооборот упадет, наверное, на 20-25 %. Похоже, что девальвация рубля резко сократит импорт в Россию. И конечно же, это отрицательно отразится на России и на ЕС, но с учетом разности экономических потенциалов можно себе представить, что Россия получит двойной удар, потому что нет никаких перспектив для устойчивого повышения цен на нефть. И в этом смысле нам придется столкнуться с этой комбинацией усиления санкций и сохранения низких цен на нефть.

Но и конечно, такая фаза прозябания рискует вылиться в более серьезные турбулентности. Мне кажется, что бизнес сегодня не имеет особых рычагов воздействия на правительства. И с этим надо считаться. Я даже не представляю себе, каким образом может бизнес ограничивать вред от политического охлаждения между Европой и Россией.

Единственное, знаю одно, что мир наш сталкивается с сумасшедшими угрозами. Думаю, что исламские государства – это суперугроза, и глобальное потепление – это такая же суперугроза. И в этой ситуации нам заниматься перетягиванием каната – это большой позор для ЕС и для России. Вот замечания, которыми я хотел бы начать дискуссию. Спасибо за внимание.

Вопрос: Спасибо, Руслан Семенович. Я в первой панельной дискуссии в предваряющих словах высказал мысль о том, что помимо того, что экономика и экономические интересы, связи являются во многом определяющими для партнерства наших стран, но с другой стороны, обратное влияние в некоторых обстоятельствах еще более важно, а именно в условиях депрессивных тенденций в экономике сворачивание этих связей является усугубляющим фактором. Я хотел бы на минуту комментарий по этому вопросу у вас, как крупного специалиста в области макроэкономики. Вы согласны с тезисом о том, что сворачивание нашего партнерства может оказаться отягощающим фактором для развития общекризисных экономических явлений в мире, депрессивных тенденций и так далее?

Ответ: Я не думаю, что отношения остального мира с Россией очень значительные, чтобы нанести какой-то сильный ущерб остальной экономике, кроме России. Я думаю, что конечно, это неприятно для Германии и даже экономически неприятно. Но всё-таки это неприятность, это не является катастрофой. Я хотел бы напомнить, что основной мир доволен, например, тем, что цены снижены до 50-60 долларов и может, ниже будут за баррель. А для нас это серьезная угроза, поскольку за все 25 лет великой трансформации (я это без иронии говорю) всё-таки не удалось примитивизацию структуры экономики. Я об этом всё время говорю. И думаю, что мы в свое время упустили большой шанс, когда господин Штанмайер искренне объявил политику и там было очень много интересного. У нас был золотой дождь, у немцев был кризис 2008-2009. Можно было бы составить комплексный план импортозамещения.

Хотя, конечно, было много противников этого в Германии. Надо подчеркнуть, если говорить откровенно, то весь мир заинтересован в той модели экономической политики, которая проводилась последние 20 лет от Китая до Америки, поскольку была в ходу очень фальшивая экономическая теория естественных конкурентных преимуществ. И те страны, которым хорошо удается топливо и сырье, не должны заботиться о структуре своей экономики. Это было действительно реальной политикой. Сегодня вроде бы появилось окно возможностей, поскольку протекционизм уже не так сильно штрафуется и можно было бы что-то сделать, но всё это может вылиться в очередную кампанию. Поскольку может быть шоковая терапия в реформах, но не может быть шокового импортозамещения. Страна наша должна сосрдоточиться на каких-то конкретных направлениях. А приходится действовать по принципу "всем сестрам по серьгам", чтобы сохранить социальную стабильность.Как экономист я знаю, что есть вещи поважнее экономики – мораль, этика, идеология. Но сегодня я должен с сожалением констатировать, что правит бал в нашем мире геополитика. Она вернулась, причем в самом отвратительном виде, с взаимными угрозами, обвинениями.

Распечатать статью


ПОДЕЛИТЬСЯ:

Читайте также:

Оксана Дмитриева
Виртуализация экономики
26.03.2015

Александр Бузгалин
О симулякрах и альтернативах
26.03.2015

Юрий Шушкевич
Биоэкономика
26.03.2015

Роберт Нигматулин
Демократия – это власть демократов, а не народа
26.03.2014

Сюэ Фуци
Новая Норма
23.03.2016

Эрик Райнерт
История диверсификации

Аллен Динг
Шелковый путь – с древних времен до наших дней
26.03.2015

Максим Калашников
Ликвидация имиджевых мегапроектов – путь к подъему российских городов
26.03.2014

Владимир Якунин
Тренды в экономике
26.03.2014