---

Дата публикации: 13.02.2013

В рамках подготовки к Московскому экономическому форуму прошло обсуждение налоговых проблем современной России.

Константин БАБКИН, лидер Партии дела.

Главная беда современной налоговой системы — она стимулирует не модернизацию и даже не сырьевое производство, а тупое потребление и импорт роскоши. Для исправления этого нужна прогрессивная шкала налогообложения: богатые должны платить по более высокой ставке, чем бедные. Налог на прибыль должен взиматься с реальной прибыли, а расходы на производство — полностью относиться на себестоимость. Так, в Канаде даже покупка дивана для офиса считается инвестицией в фирму, и расходы на него не облагаются налогом на прибыль. Тем самым государство стимулирует вкладывать не в личное потребление, а в развитие бизнеса.

Сибирь и Дальний Восток вымирают и разбегаются: есть опасность, что они обезлюдеют окончательно. Для несырьевых производств, расположенных там, надо просто отменить все налоги. Также отменить все налоги для отраслей, которые надо развивать и которые сегодня приносят в казну ничтожные средства — в частности, для сельского хозяйства, легкой промышленности, электроники, станкостроения...

Снижением налогов нужно вдвое снизить цену бензина, сбить цены электричества, услуг ЖКХ, железнодорожных перевозок, а выпадение доходов компенсировать экспортными пошлинами на сырье и налогами с развитых секторов. Огромные резервы бюджету даст борьба с коррупцией, особенно в высших эшелонах власти, сокращение имиджевых суперпроектов, использование бюджетных накоплений.

Ведь когда у государства лишние деньги, надо снижать налоги. В 2000-е был огромный профицит, но чиновники даже не почесались, чтоб сделать это. Они накопили деньги, но ими некому помогать, так как они удушили несырьевое производство.

Роберт НИГМАТУЛИН, академик РАН.

Прогрессивное налогообложение — необходимое условие роста производительности труда и развития экономики. У нас аномально высок разрыв в доходах: доходы 10% наиболее богатых даже официально в 16 раз выше, чем 10% наиболее бедных, а на деле в 30-40 раз. В США он тоже уже составляет 15 раз, и это ненормальное распределение доходов — одна из причин кризиса.

А несправедливость лишает людей трудовой мотивации. Хотя некоторые считают, что получать 100 млн. долл. за то, что покинул свой пост, когда учителя в регионах получают 7-8 тыс. руб. в месяц, — это справедливо.

Для нормализации положения 95% населения должны получать 50-60% валового внутреннего дохода.

Конечно, менять ситуацию надо плавно, но тяжесть налогов должна лежать на высоких доходах и дорогой собственности. Так, налог на хороший дом в США — 3-4% его стоимости в год. Это ориентир и для нас, а маленькие квартиры и дома, разумеется, от налога надо освободить.

Пора снять избыточную налоговую нагрузку с бизнеса: инвестиции в него должны относиться на расходы, а вот расходование прибыли на личные нужды должно облагаться сильно.

Прогрессивное налогообложение повышает общий спрос в стране, так как личные доходы перераспределяются от богатых, выводящих средства за рубеж, к остальным людям, которые используют деньги внутри страны. Это важно, так как спрос — единственный двигатель рыночной экономики.

Александр БУЗГАЛИН, профессор МГУ.

Предлагаю вашему вниманию десять императивов налоговой политики.

1. Она эффективна лишь как инструмент промышленной и социальной политики. В рамках промышленной политики налоги должны быть дифферен- цированы по отраслям, в рамках социальной — по группам населения.
2. Налоги на бизнес должны различаться в зависимости от его роли в развитии экономики. Реализация приоритетных программ развития, — создание человеческого капитала, передовых технологий или обеспечение национальной безопасности, — должна облагаться минимально, а посредничество, финансовые спекуляции, разрушающий экологию бизнес — повышенно.
3. Природная рента должна изыматься государством полностью, чтоб рентабельность, зарплаты, качество офисов у нефтяных компания и производителей, например, станков были одинаковы.
4. Налоговая система должна снижать социальное неравенство. Доходы, не являющиеся плодом труда и предпринимательских талантов, должны идти на развитие, включая технологии, бесплатные образование и медицину. Поэтому прогрессивный подоходный налог и развитие социальной сферы — это меры обеспечения экономической эффективности и развития. В далеко не социалистической Великобритании налог на 1% богатых дает 25% налоговых поступлений.
5. Данные об уплаченных человеком налогах должны быть доступны гражданскому обществу.
6. Нужен контроль за соотношением доходов и расходов всех граждан, вплоть до налогообложения незадекларированных расходов.
7. Налоги должны идти на развитие страны и общества, а не на привилегии чиновников и другие нерациональные цели.
8. Гражданское общество должно участвовать в выработке налоговой политики — иначе люди не поверят, что налоги полезны им и не будут их платить.
9. Налоговая система должна блокировать финансовые спекуляции.
10. Данные императивы можно реализовывать лишь комплексно.

Кроме того, из многих стран можно уехать, лишь заплатив огромный налог на полученное в них имущество, которое уезжающий хочет вывезти. Этот опыт можно использовать.

Илья ПОНОМАРЕВ, депутат Госдумы.

Подоходный налог следует считать вместе с обязательными соцвзносами. Если шкала подоходного налога плоская, то шкала соцвзносов регрессивная. Эффективная ставка соцвзносов для, например, «Газпрома» едва превышает 1%, — а малый бизнес платит почти в 35 раз больше.

Нужна не только прогрессивная шкала налогообложения, но и комплексная реформа всего обложения личных доходов. Все должно платиться гражданином, а не предпринимателем. Даже если малооплачиваемые граждане не будут платить налог (предлагается с дохода ниже 15 тыс.руб. в месяц, я бы установил планку на уровне 30 тыс.), они должны заполнять налоговую декларацию, чтобы четко знать, что он не платит налог, но его сосед платит, и чтобы тот, кто платит налог, знал, сколько денег он отдает государству и потому мог бы предъявлять требования к государству об оказании услуг на ту сумму, которую он оплатил.

Важен вопрос региональной дифференциации. Сейчас центр забирает 76% от консолидированных сборов. Считаю, что две трети должно оставаться на местном уровне, а треть — распределяться между регионами и центром. Может, стоит обратиться к архетипичным образам и ввести десятину для платежей федеральному Центру. И строить полномочия, исходя из этого.

В каждом регионе должна быть разная система налогообложения: это должен быть фактор стимулирования развития регионов и их конкуренции. От дотаций надо уходить, они должны быть виде стимулирования экономической активности через инфраструктурные проекты вплоть до пересмотра границы субъектов, которые не могут стать самодостаточными.

Михаил АБРАМОВ, директор фирмы «Политехника».

Численность персонала в промышленности за 20 лет сократилась на 35%, за последние 10 лет — на 22%. Последние годы катастрофически сокращается производство машиностроения, — так, впятеро упал выпуск подшипников и металлорежущих станков. Издержки растут: при добыче газа — в 6 раз, угля — в 4, производстве бензина — в 3 раза.

Зерноуборочных комбайнов меньше, чем в 1940 году, посевные площади приближаются к 1913 году, сбор зерновых по сравнению с 1990 годом уменьшился вдвое, поголовье крупного рогатого скота — втрое. Зато выпуск топоров, колунов и грабель за десятилетие вырос на порядок!

93,3% экспорта — сырье и материалы, и это логично: налоговое бремя просто не дает развиваться. Для среднего предприятия оно вчетверо выше, чем в США, где подоходным налогом не облагается доход до 8,5 тыс.долл. в год, ставка соцвзносов — 13%, расходы на оборудование до 500 тыс.долл. за единицу списываются на амортизацию, нет НДС — вместо него низкий налог с продаж, который не касается производителя.

Да, в целом налоговое бремя на Западе выше, чем у нас, — но за счет богатых людей и сверхприбыльного бизнеса. Они сначала дают развиться, а уже потом стригут: прогрессивная шкала не только у подоходного налога, но у налога на прибыль.

В этом корень зла: у нас неправильно распределяются все богатства. Доход 1% населения примерно равен доходу остальных 99%, а 200 тыс. семей имеют доходы выше 30 млн. руб. в год. Снизив на 1% доход богатых, можно вдвое увеличить доходы бедных.

Недаром число улучшивших свои жилищные условия семей по сравнению с 1990 годом упало всемеро. Детей-сирот сейчас 800 тыс., а в СССР 1945 года было 670 тыс. Число детей до 18 лет за 20 лет сократилось на 30%.

Генеральный секретарь Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) на Гайдаровском форуме заявил: Россия не может быть принята в нее из-за плоской шкалы подоходного налога, социальной дифференциации, высокой бедности и плохого здравоохранения.

А наше руководство продолжает досужие разговоры, что прогрессивная шкала подоходного налога обязательно-де ударит по среднему классу. А что мешает не бить его? Пусть, например, налог до 240 тыс. руб. в месяц облагается по ставке 13%, выше — 30%, а свыше 1 млн. руб. — 50%.

Правда, самые богатые живут за счет дивидендов. Права собственности на ключевые предприятия выведены в оффшоры, и выплачиваемые ими дивиденды почти вдвое превышают фонд оплаты труда этих предприятий: с них тоже надо платить прогрессивный налог, как в развитых странах.

Кроме того, налогами надо стимулировать обрабатывающие отрасли, включая машиностроение, легкую промышленность, производство мебели. Если для них снизить НДС, налог на прибыль и соцвзносов до 10%, даже без вызванного этим выхода из «тени» и увеличения производства потери не превысят 3% консолидированного бюджета.

Налоги на малый бизнес надо сократить вдвое: он у нас поставлен в такие условия, что, в отличие от остального мира, почти не становится средним и крупным. Потери от этого будут ничтожными: по данным ФНС, лишь 0,8% консолидированного бюджета.

Худший налог в России — НДС: из-за него половина предпринимателей сидит в тюрьме, а незаконные возмещения из-за коррупции составляют триллионы рублей. Даже в ЕС убытки от него — 300 млрд.евро в год.

И, конечно, ужасна налоговая отчетность: вместо нужных 1-2 страниц она составляет около 50, а инструкция по заполнению формы подоходного налога у нас 600 страниц, а в Швеции — 13.

Юрий КРУПНОВ, председатель Наблюдательного совета Института демографии, миграции и регионального развития.

Уровень налогообложения должен зависеть от вклада в производство стоимости. Минимально надо облагать тех, кто создает сверхстоимость: выходит в новый технологический уклад и создает фундаментальные технологии, обеспечивая технологический суверенитет страны.

На втором уровне те, кто проводит реиндустриализацию, создает суверенную российскую технологическую базу.

На третьем — остальной реальный сектор, включая «отверточную» сборку. Их нельзя смешивать с базовой российской промышленностью. Одинаковое обложение заводов «Фольксвагена» и «Ростсельмаша» будет игнорировать иностранное ядро технологической базы первого. России надо создавать свое ядро, а это стоит в десятки раз дороже переноса куска чужих технологий.

Последний уровень — перераспределение, включая торговлю: оно должно облагаться максимально.

Валентин КАТАСОНОВ, руководитель Русского экономического общества имени Шарапова.

Беседы с руководителями предприятий показывают, что почти половина руководителей платит налоги за счет кредитов. Это тем более возмутительно, что банки стали воротами, через которые коррупционеры и олигархи выводят капиталы из страны, сделав оффшоры центрами управления экономикой России. Фактически у нас есть две экономики: легальная и забалансовая, оффшорная.

А ведь проблему можно решить указом президента: сложные законы не нужны. Рузвельт в 1933 году просто приказал сдать золото за месяц, — а вернуть реальные активы в российскую юрисдикцию можно угрозой национализации.

Олег СМОЛИН, заместитель председателя комитета Госдумы по образованию.

В России от Петра I до начала XXI века образовательные учреждения налогов не платили — как в большинстве стран, где они налогов не платят совсем или почти не платят, пользуясь налоговыми льготами. Так, в Южной Корее, как и у нас до начала XXI века, от налогов освобождались средства, реинвестируемые учебным учреждением в свой учебный процесс.

В начале XXI века в правительстве возобладала смесь казарменного коммунизма и дикого капитализма, по которой все должны платить одинаковые налоги. Университет должен платить, как «Газпром», больница, как «Роснефть», инвалиды, как «новые русские». В результате налогообложение образования в России значительно выше, чем в развитых странах.

Так, региональный вуз стал крупнейшим налогоплательщиком центрального округа Омска. Знаю государственный вуз в Москве, который платит налогов больше, чем получает из бюджета.

При этом, если госучреждениям кое-что компенсируют, — например, налоги на имущество и на землю, хотя не полностью, то негосударственным не компенсируют ничего. Это противоречит международной практике и многим положениям нашего законодательства. Вуз вынуждают перекладывать налоги на плечи студентов.

Во всем мире некоммерческий сектор освобождается от налогообложения потому, что создает человеческий потенциал. Либеральные заявления Латыниной о необходимости лишить избирательного права всех, кто получает из бюджета больше, чем платит налогов, помимо людоедского характера, свидетельствуют еще и об экономической безграмотности на уровне XVIII-XIX века.

Ведь давно признано, что для экономики главное — это человеческий потенциал, а он создается именно учителем, врачом, работником культуры.

Непонятно, зачем государству одной рукой брать с вузов налоги, а другой тут же финансировать их бюджета, гоняя деньги взад-вперед?

Может, причина в том, что бизнес почти не ограничен в финансировании избирательных кампаний, а некоммерческим поставлен жесткий заслон, — и в Госдуме лоббисты водки и табака доминируют над лоббистами образования, культуры, здравоохранения?

Александр АЙВАЗОВ, экономист.

Наша налоговая система адекватна социально-экономической ситуации. Всей страной руководит корпорация четырех монстров: сырьевики, импортеры, спекулятивный финансовый капитал и коррумпированное чиновничество.

Они создают все институты, и налоговая система вполне отвечает их интересам; исправить ее, не устранив их, нельзя.

Функции государства делятся на традиционные (оборона, правопорядок, госуправление) и современные (образование, наука, культура, здравоохранение, экономическое развитие). В мире сейчас в целом 5,3% ВВП тратится на традиционные и 17,8% — на современные функции государства. В развитых странах разница еще выше: соответственно 3,9% и 25% ВВП. А в России все наоборот: 7% на традиционные и 4,7% ВВП на современные функции государства. Это соответствует полуфеодальному государству XIX века.

Традиционные функции государства надо осуществлять за счет бюджета, а современные — за счет забытых общественных фондов потребления, которые играли огромную роль в СССР. Они должны быть под общественным контролем, иметь наблюдательные советы из известных в соответствующих сферах людей.

А о подоходном налоге могу напомнить: Рузвельт, придя к власти, поднял максимальную ставку с 24% до 55%, в 40-е годы она достигла 70%, а при Эйзенхауэре, хотя республиканцы за низкие налоги, — 96%.

Михаил ДЕЛЯГИН, директор Института проблем глобализации.

Для нормализации налоговой сферы надо восстановить единство налогового и бухгалтерского учета. Это снизит издержки и освободит миллионы квалифицированных специалистов.

Надо нормализовать налогообложение граждан. Из-за регрессивной шкалы соцвзносов налоговая нагрузка на фонд оплаты труда большинства превышает 39%, богатые же платят 9% с дивидендов, а могут через индивидуальные предприятия платить 6%. Незаконные, но почти гарантированно безнаказанные операции с ценными бумагами снижают налогообложение еще сильнее. Несправедливость этой системы снижает собираемость и является главной причиной кризиса Пенсионного фонда. Но на мои слова об этом представители «Единой России» округляли глаза и искренне изумлялись: «Какая несправедливость? В чем? Чем мы богаче, тем меньше должны платить — это и есть справедливость, другой не бывает!»

Бизнес готов платить даже с огромных зарплат соцвзнос в 15% — и компенсирует снижение ставки «выходом из тени». Ставка подоходного налога должна быть прогрессивной, и богатые не спрячутся: их относительно немного, а возврат в бюджет их недоплат рентабелен. Сегодня же, когда налогообложение большинства запретительно высоко, бороться с уклонением от уплаты налогов невыгодно: копеечные недоплаты бедных, возвращаемые в бюджет, не окупают расходов по их выявлению.

Также прогрессивными должны быть ставки налогов на дивиденды, наследство и прибыль, — правда, последняя должна считаться с учетом реальных расходов предприятия, а не по бессмысленным нормативам.

При этом обложение высоких доходов физлиц должно быть выше обложения прибыли, чтобы богатым было выгодно вкладывать деньги в развитие бизнеса, а не личное потребление.

Налог на добычу полезных ископаемых должен быть «отвязан» от мировых цен на сырье, дифференцирован по природно-климатическим и горно-геологическим условиям добычи и распространен на все полезные ископаемые.

Наконец, должна быть уничтожена практика, когда фирмы-«однодневки», используемые для уклонения от налогообложения или фиктивного возврата НДС, «крышуются» представителями налоговых структур, силовиков и местных властей. Впрочем, это вопрос борьбы с коррупцией.

К сожалению, я с большим скептицизмом отношусь к популярной идее напоминать чиновникам, что они получают зарплату за счет наших налогов. Однажды на мои слова об этом чиновник посмотрел на меня, как на не очень разумного человека, и сказал: если вам так неймётся, заберите эту зарплату.

Закончить я бы хотел словами президента Путина, который очень энергично призывал налоговые структуры прекратить, наконец, налоговый террор. Это, действительно, сегодня ключевая задача оздоровления налоговой сферы, а самое ужасное в ней то, что с призывом этим президент выступал аж в 2004 году...

Источник публикации: zavtra.ru