Сергей Переслегин: Космос будет всегда оставаться и зоной соперничества, и зоной сотрудничества

Дата публикации: 20.03.2025

В текущем году Московский экономический форум существенно расширил список тем для дискуссии. Так, одним из главных открытий МЭФ-2025 станет сессия «Возвращение в Космос. Задачи для России». Накануне мероприятия основные проблемы космической отрасли мы обсудили с российским историком, специалистом по прогнозированию, геополитиком Сергеем Переслегиным.

Насколько в период СВО необходимо заниматься космосом? Почему в настоящий  момент данный вопрос важен для развития страны? Какие преимущества мы получим в будущем?

Первое, что стоит сказать, война – всегда  относительно короткий период существования. С этой точки зрения мы иногда говорим: война отвергает ложные ценности – мир создаёт истинные. Если большинство проблем Земли связаны с тем, что человек безграничен своим мышлением и своей потенциальной эволюцией, но ограничен ресурсами, мы приходим к необходимости выхода за пределы Земли. Если мы говорим, что прекращение глобализации приводит к фазовому кризису и выход из него требует выхода за пределы существующей глобализации в миры, ранее не охваченные, мы опять приходим к необходимости освоения космоса. Наконец, никуда не уходит высказывание Нила Армстронга: «Луна была там, а мы здесь, поэтому пришлось туда лететь». 

Так или иначе, мы очень многое можем узнать о себе, изучая космос, создать технологии, которые потом могут быть использованы везде, в том числе и на Земле. Когда-то так и произошло – например, космическими технологиями является мобильная связь, телефон, которыми мы довольно регулярно пользуемся. Вот почему космосом нужно заниматься всегда. 

Закончу свой ответ следующей фразой: США уходят от геополитики в область астрополитики, так как геополитика ограничена масштабом планеты, а астрополитика выходит за ее пределы. Тем самым тот, кто владеет космосом, владеет и Землей – на данный момент у Америки здесь, безусловно, лучшие шансы. При этом Россия не может игнорировать данный факт не только как вызов бесконечности, но и как вызов геополитики. 

Как страны мира будут включаться в программу развития космоса в ближайшее время? Какие аспекты будут определять лидерство в космическом отрасли? В чем наши сильные стороны? С какими вызовами в данной сфере сталкивается Россия?

Не факт, что это будут делать страны. Уже сейчас частная компания Firefly Aerospace посадила модуль на Луну и продвинулась в своей миссии намного дальше России. Осваивать околоземное пространство вплоть до орбиты Луны будут не только государства. Хотя все, кто выходит за пределы Земли – либо страны, либо крупные агентства, типа НАСА, в конечном счете также являющиеся национальными. На данный момент первая тройка по освоению космоса определилась совершенно четко – это США, Китай, Индия. Ни Европейский Союз, ни Япония, ни Индонезия, ни Россия сейчас в этой гонке не участвуют. Причем стоит иметь в виду, у РФ давно не было успешных проектов, связанных с дальним космосом – давно не было посадок на Луну, на Марс. В 70-е были проекты с Венерой, и этим, в общем-то, всё закончилось, поэтому если Россия не изменит свою политику в космосе, в том числе долю национального продукта, финансирования, которое идет на исследование космического пространства, то ничего хорошего для страны ожидать не приходится. Что нам мешает? Чрезвычайно устаревшая структура, которая так или иначе связана с «Роскосмосом», в которой многое осталось от Советского Союза – ни хорошее, ни плохое, а то, что случайно сохранилось. 

Если учитывать текущую ситуацию в «Роскосмосе», как вы оцениваете потенциал России в космической отрасли? Что в данном отношении мы должны сделать с кадрами, техникой, финансированием, взаимодействием с другими странами, чтобы вновь стать лидером? Какие проблемы надо решить?

Во-первых, сначала надо разбить ситуацию на уровни – на утилитарный и неутилитарный космос. Второе – понять, что исследования неутилитарного космоса необходимы. Третье – вернуться к советской программе, когда для решения задачи создавались два или даже три модуля из соображений, что хотя бы одна из имеющих параллельную программу станций сделает свое дело. Ситуация с «Луной-25», которая запускалась без дублеров, в дальнейшем допустимой быть не должна. Кроме того, Россия может использовать свое явное преимущество в мировой ядерной отрасли. Вот почему самым важным, а может, и единственно важным здесь является проект космического ядерного буксира «Зевс». Причем нужно делать не один такой буксир, думать, как масштабировать проект до гораздо больших размеров и гораздо больших перевозимых грузов. Пока при выходе с Земли мы не можем уйти от химического топлива, наша основная задача – сделать ядерный источник энергии, ионный двигатель для освоения дальнего космоса, что является единственной возможностью для России вернуть свои позиции в области дальних космических исследований.  

Также надо всерьез задуматься о переходе от наноспутников к нанокораблям, способным пересечь межорбитальное пространство. Ещё один момент, о котором уже надоело говорить – никто не отменял изданный в советское время приказ о создании космического дока на высокой сборочной орбите, где можно строить крупные космические агрегаты. Я утверждаю, России не нужна орбитальная станция, так как даже существующая МКС, в общем-то, не до конца загружена задачами. Уверен, орбитальный док и межорбитальный буксир нам нужны гораздо больше, а прежде всего нам необходима четкая стратегия развития, которая сначала должна быть превращена в дорожную карту, а затем – в конкретный проект. Причем данный проект необходимо реализовывать: на него должны выделяться соответствующие ресурсы, за его неисполнение – наказывать. 

Сергей Борисович, как вы считаете, может ли космос стать своеобразной точкой сотрудничества для всех стран? Зоной объединения?

Зависит от того, как понимать слово сотрудничество. Можно ли сказать, что мировой океан является зоной соперничества всех стран? Да, несомненно. Война на море – важная часть войны, мы это всегда понимали, видели и  знали. Верно и другое: существуют международные законы, международные традиции, согласно которым терпящему бедствие на море обязаны прийти на помощь. С этой точки зрения рассматривайте космос как огромный пустой океан – людей там всегда будет мало. Представьте, на всю Красную планету две тысячи человек из десяти разных наций – им точно будет не до выяснения отношений. Таким образом, космос окажется одновременно и зоной сотрудничества, и зоной соперничества – между ними будет трудно провести границу.  

Насколько процессы по освоению космоса влияют на другие отрасли, например, помогают в укреплении экономики? После окончания СВО и снижения нагрузки на ВПК может ли космос стать следующим ключевым направлением развития страны?

Я не верю в снижение нагрузки на ВПК. Наш мир вступает в эпоху крупных войн – в них можно не участвовать, но к ним нужно быть готовыми. Вот почему нагрузка на ВПК будет оставаться высокой. С моей точки зрения, космос – часть военной сферы. Он должен стать не следующей, а базовой точкой развития. Экспансионизм как часть русского культурного кода уже не может быть реализован на Земле, поэтому космос оказывается естественным и необходимым решением. Вопрос о влиянии космоса на другие отрасли в значительной мере беспредметен – все междисциплинарные связи требуют совершенно особого вида логистики. Если эта логистика у нас есть, влияние обязательно будет. Для этого необходимо решить задачи создания логистики в пространстве соответствующих технологий, логистики в пространстве знаний, логистики в пространстве дисциплин, что в принципе является одной из задач управления. Если данная задача будет решена, появится влияние. Нет – влияние будет оказано с большим опозданием, как с теми же мобильными, которые, вообще говоря, могли появится и в 60-е годы. 

Ваши ожидания от Московского экономического форума? О чем планируете говорить на мероприятии?

Форум – это возможность встретиться, поговорить, найти друзей, точки соприкосновения, шанс начать обсуждение тем, которые затем будут положены в основу определенных программ, исследований. К большому сожалению, форум не может отдавать распоряжения. С этой точки зрения он уступает совещаниям в элитарных клубах. Как, например, Китай создавал ряд программ своего развития? Люди, связанные с высшим управлением, неофициально встречались, что-то обсуждали, принимали некие решения, а уже затем в тех местах, где они работали, двигались в рамках принятых договоренностей. Приведет ли к этому МЭФ? Почему бы и нет. На это можно надеяться. 

О чем буду рассказывать? Собираюсь говорить о новых наукоградах. С моей точки зрения, сегодня это наиболее любопытная тема – продолжение моего доклада по космополисам. Тот доклад был очень теоретическим. Мы говорили, как в некотором будущем – в 60-70-е годы – может быть поставлен вопрос о создании полисных поселений, о следующей волне экспансии человечества. Обсуждали важные социальные вопросы, которые здесь возникают. Конкретно у нас, в России, прямо сейчас есть участки, где можно строить космополисы. Да, там есть воздух, но все остальное – негеоморфное, неантропоморфное, как на астероидах, на Марсе. Сегодня можно всерьез ставить задачи по освоению Крайнего Севера, океанского шельфа, рассматривать это как часть программы, которая в будущем приведет к космополисам. Об этом и хочу говорить: что для этого нужно решить, какие группы научных задач здесь возникают.  

Источник публикации: Пресс-служба МЭФ