Уважаемые коллеги, друзья, товарищи, я посмотрел внимательно, и так получилось, что я здесь единственный, кто действительно работал реально в российской власти, то есть не просто экономист, публицист, а вынужден говорить с этих позиций – я участник процесса, и вынужден давать свидетельские показания. Я был депутатом Съезда народных депутатов СССР, я был членом Консультативного совета при Председателе Верховного Совета, и затем при Президенте Ельцине, был начальником Контрольного управления до марта 1993 года, затем был членом первого выборного Совета Федерации, был одним из создателей и заместителем председателя Счетной Палаты Российской Федерации. В реальной оппозиции курсу Ельцина, Гайдара, Чубайса фактически оказался, еще работая внутри исполнительной власти еще в 1992 году. Почему?

У нас это называется «итоги рыночных реформ». Не совсем так. В Китае тоже были рыночные реформы, но итоги совсем другие. В Польше тоже были рыночные реформы, но итоги совсем другие. Значит, не в этом дело. Значит, дело в том, что современные цивилизованные рыночные реформы были подменены чем-то другим. Чем?

В цивилизованном понимании рыночные реформы – это включение рыночных механизмов для повышения эффективности национальной экономики, а не для того чтобы из корабля, имеющего цель, задачу и курс, превратиться в утлую лодченку, несомую по воле волн, куда уж придется.

На эту тему есть замечательный анекдот, гуляющий по Интернету. В одной лодке плывут Адам Смит, Милтон Фридман и, например, Карл Маркс. И вот Карл Маркс вдруг, раз, оказался в воде. Кто его выбросил в воду? Невидимая рука рынка? Нет. Значит, нам нужно четко понимать, что очень многие процессы, прикрываемые чем-то естественным, невидимой рукой рынка, на самом деле являются сознательными и целенаправленными. Рыночные реформы, как включение механизма повышения конкуренции на благо достижения общенациональных целей, были подменены целенаправленным разрушением ткани жизни, общества, государства и его гуманистической направленности.

Приведу всего несколько свежих примеров. Скажите, декриминализация мошенничества – это разве рыночные реформы, или это разрушение честного созидательного бизнеса? А фактическая декриминализация взяточничества, когда можно просто откупиться, заплатив в несколько раз больше – это разве рыночные реформы или это сознательная криминализация общества? Это ведь фундаментальные вопросы.

Признано, что прежняя экономическая модель как будто бы себя исчерпала, но ведь речь не об экономической модели, а о модели целеполагания общества. Мы должны признать, что модель целеполагания общества, навязанная нам, была деструктивной, паразитической – паразитировать на том, что досталось нам от предков: территория и природные ресурсы, продать как можно больше нефти и газа, а все готовое купить. Я много раз говорил на протяжении всех этих лет: не будет такого, что у нас будут вечно покупать нефть и газ, настанет такой момент, когда в силу научно-технологической деградации, которая с каждым днем и сегодня продолжает усугубляться, у нас когда-то просто перестанут это все покупать, скажут: «Отойди, мальчик, не мешай, мы сами возьмем».

Нынешнее радикальное падение цен на нефть – это катастрофа или шанс для нас, предупредительный звоночек? Я считаю, что это шанс. Жизнь пошла не по тому пути, который я предполагал. Жизнь нас предупреждает: «Остановитесь, одумайтесь, развернитесь!». На что мы должны развернуться? Прежде всего, мы должны развернуться на созидательную модель построения общества, государства, и, соответственно, экономики не как самоцели, а как механизма материального обслуживания, материального обеспечения достижения наших с вами общих целей.