В четверг, 17 апреля, президент Владимир Путин ответил на вопросы россиян в рамках «прямой линии». Как и ожидалось, глава государства затронул острые темы, касающиеся присоединения Крыма, событий на Украине, а также реакции Запада на действия России.

Линия была должным образом декорирована, иногда даже с перебором. Началась она с прямого включения из Севастополя. Картинка на экране выглядела так: толпа местных жителей, военных моряков и ветеранов на фоне символа города – Памятника затопленным кораблям. Если бы только это – было бы замечательно. Но еще дальше, на траверзе памятника, кто-то додумался поставить на якорь малый ракетный корабль. Скорее всего – «Мираж», который участвовал в принуждении Грузии к миру в 2008 году.

Видимо, кому-то показалось, что раз Севастополь – город морской славы России, то пусть хотя бы одинокий МРК символизирует мощь Черноморского флота. Это был явный пропагандистский перебор. Наоборот, вид пустой севастопольской бухты, которая когда-то ломилась от крейсеров и эсминцев, мог бы стать отличной иллюстрацией для обостренного разговора с президентом о том, как нам возрождать военную мощь. Но – острого разговора не вышло. Путин пообещал, что севастопольские предприятия будут загружены заказами, и в целом население полуострова почувствует материальную выгоду от присоединения к России.

В целом, первая часть «прямой линии», посвященная Крыму и событиям на Юго-Востоке Украины, получилась практически триумфальной. Зато вторая касалась внутрироссийских проблем, и вышла, скорее, критической.

Главу государства спросили, почему он проводит «антинародную политику» и увеличивает поборы за ЖКХ? Путин ответил, что это старая проблема: общие счетчики увеличивают плату для конкретного потребителя – это стало общей практикой управляющих компаний, и это недопустимо.

Граждане поинтересовались, сильно ли пострадали из-за санкций Запада олигархи из ближнего круга президента? Путин не стал скрывать, что это его хорошие знакомые, друзья, и что ему за них не стыдно – они встречали события по Крыму со слезами на глазах.

Прозвучал и вопрос, почему официально озвучивается, что врачи получают 49 тысяч рублей, а в жизни врачи даже высшей категории получают по 12 тысяч? Президент согласился, что это странно, и пообещал присмотреться к ситуации повнимательнее.

Кроме того, глава государства признался, что его любимый фильм – «Чапаев», и что он не собирается оставаться президентом РФ пожизненно.

Закончил Владимир Путин эпически – рассуждением о русском народе. «Русские человек, человек русского мира прежде всего думает о том, что есть высшее предназначение самого человека, поэтому человек русского мира больше обращен во вне. А вот западные ценности в том, что человек внутри себя, чем он успешнее, тем лучше. А у нас это не так, у нас даже богатые люди говорят - ну заработал миллион и что. У нас есть поговорка - на миру и смерть красна. Это значит смерть за други своя, за свой народ, за Отечество. Отсюда массовый героизм и самопожертвование в мирное время. Отсюда чувство локтя. Конечно, мы менее прагматичны чем другие народы, зато мы пощедрее душой», – заключил президент.

Мы попытались разобраться: чем запомнится нынешняя «прямая линия», и какие моменты в ней следует считать ключевыми?

– «Прямая линия» получилась ожидаемой, – отмечает директор Центра политологических исследований Финансового университета при правительстве РФ Павел Салин. – Основной ее темой стал Крым и ситуация на Украине. По сути, Путин продублировал тезисы, которые уже вбрасывались в медиа-пространство и властью, и провластными «говорящими головами». Ничего сенсационного президент не сказал, кроме признания, что в Крыму, еще до вхождения его в состав России действовали российские военные. Но и это на сенсацию не тянет.

«СП»: – В ходе прямой линии несколько раз возникала тема возможного компромисса на Украине. Президент каждый раз подчеркивал, что компромисс должен быть найдет не между внешними игроками – Россией, США и ЕС, – а между политическими силами внутри самой Украины. Значит ли это, что мы не будем вмешиваться в дела Юго-Востока?

– Если говорить об открытом военном вмешательстве – в нынешней ситуации его не будет. Мы видим по Донецку, что перевес на стороне пророссийских сил. Украинские военные либо отказываются выполнять приказ Киева о подавлении Юго-Востока, и переходят на сторону сторонников федерализации, либо саботируют исполнение приказа – изображают активность, но не воюют. В итоге, власть все в более полном объеме переходит на сторону Донецкой народной республики.

Между тем, Донецкий регион – модельный для Юго-Востока: он самый густонаселенный (5 млн. человек) и промышленно-развитый. Если получится создать альтернативный Киеву реальный центр власти в Донецке, его влияние будет постепенно распространяться на весь Юго-Восток Украины.

У киевских властей нет возможностей массово применять войска против протестующих на Юго-Востоке. Соответственно, у Москвы нет повода, чтобы официально вводить туда российские войска.

«СП»: – Когда Путин говорит, что Юго-Востоку нужно договариваться с той властью, которая в Киеве сейчас, как это сделать технически? Если в Донецке и прилегающих областях власть перейдет в руки сторонников федерализации, потребуется общий для Юго-Востока референдум, чтобы легитимировать свою переговорную группу?

– Технически вариантов может быть множество. Но главное условие Москвы – чтобы была проведена федерализация Украины. В интересах РФ, чтобы фактически возникла Украинская конфедерация из двух или трех составных частей, одной из которых обязательно должен стать Восток Украины.

«СП»: – Владимиру Путину задали вопрос: что делать с Приднестровьем, которое просится в Россию? Президент ответил уклончиво: мы должны способствовать созданию условий, при которых жители Приднестровья смогут свободно выразить свое мнение, а также налаживать диалог с соседями Непризнанной республики – Молдавией и той же Украиной. Что это означает, что с поддержкой Приднестровья вопрос фактически закрыт?

– Вопрос, наоборот, открыт. Он будет решаться комплексно с вопросом Востока и Юго-Востока Украины. Здесь достаточно посмотреть на карту, чтобы понять расклад сил. Если на Юго-Востоке Украины появятся лояльные РФ органы власти – я имею в виду не Донецкую, а южные области: Одесскую, Херсонскую и Николаевскую – Россия получит транспортный коридор на Приднестровье. Тогда, думаю, позиция российских властей по Приднестровью станет более четкой, и станет возможным признание Россией независимости республики.

Если же транспортный коридор пробить не получится, позиция Кремля будет оставаться прежней, и украинские власти устроят блокаду Приднестровья – показать, что будет с союзниками Москвы.

«СП»: – Глава государства, говоря о возможности присоединения к России новых территорий, сказал, что после Крыма ощущается эйфория, но нужно исходить из геополитических реалий. Получается, мы не будем форсировать тему присоединения?

– Сейчас для Москвы рабочий вариант – не форсированное присоединение восточных территорий по модели Крыма, а способствование возникновению на Юго-Востоке Украины максимально независимого государственного образования. А в дальнейшем – его ассоциацию с Евразийским союзом, возможно – вступление в Союзное государство России и Белоруссии.

«СП»: – В одном из вопросов президенту промелькнула мысль, что Запад Россию не слышит. А как нынешняя «прямая линия» будет воспринята на Западе?

– Ничего нового для Запада Путин не сказал. Позиция Евросоюза сейчас понятна – он ни с Украиной, ни с Россией ничего сделать не может. Позиция США тоже понятна: действия России подрывают имидж Штатов как центра мирового влияния. В результате, давние партнеры Америки начинают сейчас от нее осторожно дистанцироваться.

Мы разрушаем миф о железобетонности гарантий США. Посмотрите сами: Америка обещала поддержку Киеву – и ничего не сделала, обещала покарать Россию за Крым – и тоже впустую. Если сейчас России удастся продавить сценарий федерализации Юго-Востока, миф о мировой гегемонии США будет подорван очень основательно.

«СП»: – В чем историческая значимость нынешнего выступления Путина?

– Историческую значимость имеет решение Путина о возвращении Крыма России. Именно этим он обеспечил себе место в учебнике истории. А нынешняя «прямая линия» – лишь плановое мероприятие, не более того.

– Путин изложил совершенно логичную позицию: происходящее на Украине является глубочайшим внутренним кризисом, и никто извне, никакими средствами его не решит, если украинцы сами не договорятся, – уверен председатель Совета по внешней и оборонной политике России (СВОП) Федор Лукьянов. – Но российское вмешательство – хотя президент об этом не говорил – не исключается в случае возникновения форс-мажорных обстоятельств.

Украина устраивает Россию в виде федерации, но термин «федерация» требует конкретного наполнения. В мире десятки разных федераций, устроенных по совершенно разным принципам. Какого рода федерация может возникнуть на Украине – неизвестно: Киеву и Юго-Востоку нужно садиться за стол переговоров и договариваться.

Как, по сути, и сказал Путин, задача России не в том, чтобы подержать трудящихся Юго-Востока Украины, и помочь им выделиться из этой страны. Речь о том, что они должны чувствовать себя на Украине равноправными гражданами.

«СП»: – Путин сказал, что если президентская кампания на Украине будет и дальше идти так же безобразно, как сейчас, Россия после 25 мая может результатов выборов не признать. Значит ли это, что компромисс между Киевом и Юго-Востоком должен быть найден этого срока?

– Сейчас проведение президентских выборов 25 мая – под очень большим вопросом. Времени до них остается мало, а в условиях, которые сейчас возникли на Юго-Востоке, выборы на этой территории, возможно, организовать вообще не удастся. Кроме того, есть как минимум один очень влиятельный кандидат – Юлия Тимошенко – который не хочет, чтобы выборы состоялись 25 мая. Эти выборы она, судя по всему, не выиграет. Раз так – зачем ей такие выборы?

Дата 25 мая – искусственная, она изначально не учитывала катастрофическую обстановку в стране. Понятное желание Киева – провести выборы как можно скорее, и легитимировать власть – загнало его в ловушку: появился дедлайн, который надо выполнять, при том, что он совершенно невыполнимый.

«СП»: – На линии было много вопросов от пенсионеров: что пенсии им практически не прибавили, и это, видимо, связано с Крымом. Путин эту связь настойчиво отрицал, и гарантировал, что ни одна социальная программа в России не будет сокращена. Увидим ли мы, в действительности, урезание социалки?

– Сам факт, что тему подняли на прямой линии, говорит о том, что она волнует людей, и власть это понимает. Раз так – пессимистические настроения надо утихомирить. И если Путин обещал социальные программы не трогать – правительство будет из кожи лезть, но это обещание выполнять.

Путин не сказал на «линии» чего-то судьбоносного и программного. Это было дежурное разъяснение позиций. На мероприятие специально привлекли пару человек с оппозиционными взглядами, чтобы продемонстрировать отсутствие раскола в российском обществе. В целом, Владимир Путин нынешней «прямой линией» продемонстрировал уверенность – в себе, в стране, в том, что все делается правильно…

Фото: РИА Новости/Алексей Никольский